Хвалёные дивизии СС и "Великая Германия" вылетели с насиженного места как пробка из бутылки из обоих сёл и с ощутимыми потерями отступили на запад. Тридцатьчетвёрки Рыбалко сделали своё дело. Гнали паразитов, втаптывая их в снег, вдавливая в мёрзлую землю. Истребители утюжили холодное синее небо и оттуда как могли поддерживали наступающие части армии.
– Вот это совсем другой коленкор, – тяжело дыша от частых перебежек, проговорил довольный Фёдор. – Давно бы так.
Их отделение было теперь укомплектовано полностью, и Иван уже не таскал на пару с Фёдором ружьё. Он, как и подобает командиру, шёл налегке, с автоматом. Патронами их тоже не обделили, только в этом бою стрелять и вовсе не пришлось. Немец драпал так, что они и танков-то не увидели. На постой дивизия разместилась всё в тех же Мерчиках. Ивану повезло поселить своё отделение в избе. Народу в эту избу набилось белее чем предостаточно. Никому неохота было сидеть на стуже и отогреваться у костра из гнилых, сырых досок, как накануне. То ли дело раздеться в тёплой деревенской избе, где большую часть кухни традиционно занимала русская печь. Снять промокшие насквозь портянки и протянуть застылые на лютом холоде ноги к горячим кирпичам. Почувствовать, как тепло от этих самых кирпичей медленно, но уверенно разливается по всему уставшему телу и как непреодолимо клонит в сон. Что ещё надо солдату после скитаний по сугробам и бесконечному ползанию взад, вперёд с автоматом в руках? Ничего. Ну, если только ещё поесть вдоволь. К примеру картошечки на сале, да с тушёнкой американской, да остограмиться перед этим спиртом. Причём чистым, не разбавленным. Вот это и будет самый настоящий земной солдатский рай.
Дорвавшись до уюта, солдаты натопили избу в азарте так, что волосы от жары трещали. Все поголовно разделись до исподнего, разлеглись отдыхать кто где успел. Самые нерасторопные устроились на полу, подстелив под себя шинели, бросив в изголовье вещмешки.
– Кто смел, тот везде поспел, – свесив с печки наголо стриженную голову, изрёк досужий в быту Фёдор. – Командир, я тут тебе место застолбил. Ты не тяни, а то от желающих отбоя нет. Куда прёшь, деревня, не видишь, занято!
Он с силой оттолкнул молодого парня, пытавшегося забраться на печку. Тот в испуге шарахнулся в сторону и, запнувшись за чью-то ногу, полетел к порогу.