Сквозь пелену взглянула она на мальчишку и облегчённо вздохнула. Густые нити судьбы оплетали ребёнка, указывая пути. Разные, непохожие, но сияющие синими отблесками правильной чистоты. Она не стала больше вмешиваться в судьбу этого ребёнка. Остальное пусть он сделает сам. Проснувшись, мальчик даже не вспомнит о своих прошлых деяниях. И мир станет чуточку лучше.
С девочкой пришлось повозиться подольше. Она была старше мальчика, и зло в душе уже успело дать корни. Однако цыганку не так легко испугать. С неимоверной силой она вгрызалась в упругие нити. Рвала их, сминала, полностью отдаваясь борьбе. В какой-то момент, остатки ошмётков дрогнули и упали, растворяясь в пространстве, обнажая небольшой сгусток первородного зла.
Велиана не стала ждать сопротивления, а стразу втянула в себя концентрированную черноту.
Снова скрутило живот. Согнувшись, цыганка застонала от боли.
Спящая девочка судорожно вздохнула и заворочалась.
Выдержав приступ, Велиана осмотрела ребёнка. Множество вероятностей задорно пульсировали, приглашая цыганку взглянуть, но та не рискнула. Не захотела. Пусть девочка сама делает выбор. С возрождённой душой отыщет свой правильный путь.
Воздух в вагоне сгустился. Пространство пошло мелкой рябью. Он уже близко. Поняла девушка и заторопилась. Остался последний штрих.
Велиана прикрыла глаза, силой воли собрала всю энергию в облако. Расщепила на множество золотых волосков и потянулась к каждому спящему.
Пустота вокруг засияла, сплелась в ажурный узор. От полок хлынула тьма, безжалостно рассекаемая очищающей паутиной. Растворилась и исчезла в небытие.
Девушка покачнулась. Схватилась за поручень и устало поплелась в хвост вагона. Там в самом конце. Скривив тонкие губы, стоял он. Маленький, худенький мальчик. Или вселенское зло в подарочной упаковке.
– Что ж, недооценил я твой род, – холодно зыркнул на девушку серыми льдинками. – Ты всё испортила!
– Нет, я исправила, – хриплый голос срывался.
– Исправила? Ты оставила меня без законной добычи! Посмотри на себя! – и он ткнул её в грудь длинным пальцем.
Устало прикрыв веки, Велиана послушно нырнула вглубь своей сущности. И скорчилась от омерзения. Тьма… Живая, дышащая тленом, сочащаяся густым гноем, зловонная.
– Ну так забери меня вместо них! – ей казалось, что она кричит во всю мощь, но на самом деле лишь пискнула. Колени ослабли, и девушка рухнула на свою полку. Сил на борьбу уже не осталось. Сквозь наплывающую пустоту она почувствовала, как волна освежающей прохлады коснулась горячего лба. И прежде чем уплыть вместе с ней, различила слова. Грубые, недовольные: