Человек в шляпе поверх темно-зеленой банданы быстро совладал с растерянностью. Когда он заговорил, умостившись рядом с Андреем на корточки, изумление в его голосе уже исчезло.
– Слушай меня. Больше ни слова по-русски. Просто сиди и молчи. В крайнем случае, помычи, но закрой рот на замок.
Человек в черной гангстерской шляпе поднялся, добавив:
– Если не хочешь, чтобы тебя купили на консервы.
Ливадов стиснул зубы, опасаясь выругаться. Консервы! Что за… Нет, это не шутка. Людьми торгуют, словно скотом, и тот толстый в сером плаще и с отвратной прыщеватой рожей в самом деле похож на людоеда. Схарчит – и не заметишь как.
Нежданный доброжелатель отступил от Ливадова и принялся со скучающим видом разглядывать выставленных на продажу. Только Андрей вдруг заметил, что его пальцы нет-нет да и застучат по рукояти пистолета в кобуре справа. Волнуется.
Раздались едва ли не крики. Жиртрест размахивал руками и громко требовал продажи женщин, но старший из работорговцев был непреклонен, только мотал головой и молчал. Толстяк вдруг тоже унялся. Перестал кричать и взялся поочередно указывать на пленников-мужчин. Он что-то говорил, тыкая кулаком сперва в сторону дикарей, поднимая кверху то один палец, то два – указательный и средний, – и работорговец удовлетворено кивал. Видно, сговариваются по цене, и сейчас спора нет.
Непонимание возникло, лишь когда скупщик людского товара добрался до троих с короткими стрижками и крепким телосложением. Поднял три пальца, но продавец решительно не согласился. Вновь разговор на повышенных тонах, и на сей раз в него вмешался доброжелатель Ливадова. Человек в шляпе и бандане требовал себе того пленника, что стоял посредине и был выше двух других. За него было предложено четыре единицы – четыре пальца на вскинутой над головой руке. Но толстяк перебил предложенную цену растопыренной пятерней.
Тогда говоривший с Андреем попытался купить кого-то из двух других короткостриженых и угрюмых пленников, однако толстяк каждый раз перебивал цену. Работорговец растянулся в довольной ухмылке, а человек в шляпе озлобленно таращился на толстяка, тоже донельзя довольного собой, пока не махнул досадливо рукой. Жирный скупщик рабов победил.