– Я тебе могу предложить три варианта. Вот честно – на выбор. Мне так проще, я же не садистка, вы сами выбираете свой путь.
Джемма глотнула еще, у нее совсем пропал страх, и Илария вдруг показалась ей нормальным человеком, понимающим и добрым
– Илария, я не виновата ни в чем. Я просто хотела немного подышать воздухом, он там – за рекой – совсем другой. Он пахнет нежно и тепло, там птицы поют. Ты была там?
Козья морда Иларии вдруг сжалась, как будто кто-то натянул ее изнутри и внутрь, квадратные зрачки сузились и она с силой долбанула рукой по столу. От удара ее мощной длани подпрыгнула чашка, и Джемма поняла, как она ошиблась.
– Короче! Первый – я стираю в тебе тебя, заменяю испорченную программу на новую, и ты становишься простой делалкой – счастливо и тупо выполняешь свои функции. На мой взгляд тебе это подходит – ты будешь счастливой. И у тебя больше не будет болеть твоя беспокойная душа. А материал от тебя будут брать, правда он будет проходить специальную обработку – на всякий случай.
Джемма молчала. Она вдруг поняла, что ее действительно распяли, прикололи булавками руки-ноги, и теперь думают что бы такое интересное сотворить с ее телом и душой.
– Второе! Тебя стерилизуют во избежание заболеваний, и ты уйдешь в нижние этажи. Там лаборатории, много всякого, те кто там работает почти никогда не поднимаются наверх. Это ЭЛИТА! Потребуется обучение в течение пары лет, и ты станешь уникальной – золотом нашей фирмы.
Джемма молчала. Ей сейчас предстоял выбор, но страшнее этого ничего не было в ее жизни пока.
– Ну, и третье… Есть у нас такие девочки – они посредники. Они работают на перемещении готового продукта через Закат. Они ни там, не здесь, они снуют, как челноки, у них отдельный лагерь в лесу. Их не стерилизуют, а почему – это отдельная история. Но они почти свободны. Если не считать нюансы…
Илария странно похрюкала, отломила от пышного батона, невесть откуда взявшегося на столе, больше половины и затолкала кусок в рот. И когда она жевала его, то Джемме показалось, что она жует человеческую плоть, только вот кровь у этого несчастного превратилась в бесцветные крошки.