сразу получит в глаз!
Загорается приглушенный свет. Ха! Так даже лучше, увижу куда точно прицелиться.
– Не бойся, сегодня тебя трогать не буду, – усмехается, подонок. Думает, что я боюсь его. Не боюсь! И плевать, что от страха колени трясутся, а дрожь прошибает тело подобно току.
Я пообещала себе, что буду бороться. И не дам себя в обиду.
Потому что я поняла одну важную вещь – единственный человек, который остался со мной рядом, который никогда не предаст и не подставит – это я сама. И впредь я буду думать лишь о себе. Только о себе.
Где-то в закромах моей души совесть трезвонит о том, что так нельзя, что я должна делать все, чтобы спасти отца и не допустить беды.
Но я очень устала. Устала, что с самого моего рождения моей жизнью распоряжаются другие люди. Сначала отец, а теперь Зверев.
И все же слова Павла меня немного успокаивают. Я надеюсь, что он человек слова, и раз уж заявил о том, что трогать меня не будет, значит и в самом деле не станет.
Вот только в следующую секунду его рука скользит вдоль позвоночника, заставляя кожу покрыться колючими мурашками. Меня снова будто током прошибает. Разряд. Еще один.
Сердце в панике, горло словно невидимая рука сжимает. Физически ощущаю его горячее дыхание. Неужели солгал?
Неужели посмеет воспользоваться?
Ладонь спускается все ниже и ниже. Когда она подбирается к интимному месту, я понимаю, что медлить нельзя. Иначе этот мерзавец не остановится и будет дальше истязать меня.
Замахиваюсь, стараюсь делать это резко и быстро, пытаясь уложиться в долю секунды. Представляю мысленно, как у меня получилось. Что Зверь ревет и корчится от боли.
Но этого не происходит. Он одним ловким движением перехватывает мою руку. Сжимает так сильно, что у меня немеют пальцы.
А смотрит, словно сожрать готов в прямом смысле слова. Ярость, гнев, злость – все это я вижу на его мрачном лице.
И слов не нужно. Одних взглядов хватает. Но несмотря на бушующие языки пламени в глазах, Зверев остается на удивление спокойным.
– А ты не такая уж простая, как мне показалось изначально, – хладнокровно шепчет, отводя мою руку назад и вытаскивая из неё мой, теперь уже бесполезный, артефакт. – Но за сообразительность хвалю. И за смелость тоже.
Он осторожно ставит слона на место.
– Не смейте ко мне прикасаться, – злобно отрезаю я, придав голосу максимальную уверенность, но внутри все равно как заяц трясусь от страха. Не знаю, чего ожидать от этого психопата. Он будто специально держится ровно, словно это затишье перед бурей и в любой момент он готов нанести удар исподтишка.