Смотрю на дочь в зеркало заднего вида – она заправляет волосы за ухо и хмурит лоб точь-в-точь как Лика. Мимика, жесты, вкусовые привычки и даже интонации – все в ней от жены. Но каждый, кто видит нас вместе поражается внешнему сходству – Полина моя на тысячу и один процент, точно ответственный за написание днк-кода взял и скопировал внешние данные в ее анкету. Но все то, что меня раздражает в себе, кажется в дочери очаровательным – излишняя худоба смотрится утонченно, вздернутый нос – забавно, даже крупноватые передние зубы добавляют шарма непосредственной улыбке. Удивительное дело, но так же, как Полина на меня – Лика похожа на Робера. Жена говорит – девочки всегда идут в отцов. Возможно так и есть, но в нашей семье они повторяют родителя след в след вплоть до формы родинок и искривлённых мизинцев. Может, отсюда эта безграничная щемящая нежность, всепоглощающая любовь к своей малышке?
По приезду в дом матери Лика первым делом спешит к отцу в переоборудованную под спальню библиотеку. Бросается на шею и душит в объятьях. И осунувшееся бледное лицо месье Либара озаряется внутренним светом, в худые руки возвращается сила, а голос вновь звучит вдохновенно и мощно, как с кафедры в просторной аудитории.
– Папуля, – шепчет Лика и целует истонченный пергамент щеки.
– Мой ангел, – вторит Робер, прижимая дочь к груди, а после жмет мою ладонь сильнее, чем это необходимо. Я улыбаюсь – у старика немного возможности доказать самому себе, что он еще жив. Лика взбивает подушки, поправляет покрывало, помогает отцу сесть в постели. Полина устраивается рядом с дедом, ластится к плечу и без лишних прелюдий подсовывает под нос экран планшета. При имени «Диккенс» профессор оживает еще больше, водружает на нос очки и принимается с интересом обсуждать с внучкой план доклада.
– Влад, подай мне сэра Уилсона. Его «Мир Диккенса» стоит у окна, где-то на верхних полках.
Наблюдая за мной с веселым нетерпением оседлавшего любимую волну специалиста, тесть барабанит пальцами по прикроватному столику:
– Ангус Уилсон. Желтый корешок, средний размер. Рядом с «Похотливым турком» *(Эротический роман «The Lustful Turk» 1828 г.).
Я наконец-то нахожу искомое и успеваю передать книгу Роберу быстрее, чем Полина озвучивает интерес к откровенным приключениям англичанки в гареме турецкого султана. Лика хихикает над нами троими и убегает, влекомая требовательным окриком Виктории – беспечная дочь и ее свита позволили себе пренебречь нормами приличия и уклонились от обязательных лобызаний с хозяйкой дома.