Майя драматично схватилась за сердце, когда уведомление закончилось. «Глубокие последствия! Послушай Савину – можно подумать, что сам Господь Бог собирается выступить с лекцией».
Но Ария едва слышала её. Упоминание «ветвей вероятности» спровоцировало нечто – странное ощущение, которое она испытывала с возрастающей частотой. Мгновенное удвоение реальности, как будто она одновременно переживала две слегка различные версии одного и того же момента. Её невролог называл это «временными эхо», редким побочным эффектом её особой конфигурации импланта. Но они ощущались как нечто большее.
«Я иду в библиотеку», – внезапно объявила Ария, хватая с крючка у двери куртку, реагирующую на погоду.
«В такой дождь? Виртуальный доступ к библиотеке идеален прямо отсюда».
«Мне нужны физические архивы, – ответила Ария. – Я хочу прочитать всё, что Квант опубликовал до того, как… ушёл».
Майя пожала плечами. «Как хочешь. Я присоединюсь позже к Марку и клубу скептиков в корпусе Хокинга. Они готовят вопросы, чтобы бросить вызов твоему пророку завтра. Присоединяйся, если хочешь услышать другую точку зрения».
Снаружи кампус Глобального Института Хронодинамики раскинулся на территории, когда-то бывшей швейцарской сельской местностью, его биоадаптивная архитектура одновременно сливалась с естественным ландшафтом и улучшала его. Созданный в 2050-х годах как ведущий исследовательский центр человечества по временной физике, он только вырос в значимости после подписания Климатических стабилизационных соглашений и последовавшего за ними научного ренессанса. Теперь, в 2087 году, он стоял как, пожалуй, самое престижное научное учреждение на планете.
Ария подняла капюшон куртки и поспешила по дорожкам, скользким от дождя, проходя мимо групп студентов, столпившихся под прозрачными погодными щитами, разбросанными по кампусу. До её ушей доносились фрагменты взволнованных разговоров:
«…говорят, что он прожил восемь субъективных лет в одной временной линии, где…» «…привёз технологические проекты, противоречащие установленным…» «…утверждает, что у эволюции есть направленная цель, можешь в это поверить…»
Последний комментарий заставил Арию на мгновение остановиться. Направленная цель эволюции? Это звучало скорее философски, чем научно. Но, с другой стороны, границы между дисциплинами размывались десятилетиями. Третий Синтез объединил физику, биологию, нейронауку и теорию информации в единую структуру, которая делала старые академические разделения почти устаревшими.