Я крался вдоль стен, стараясь не попадать под камеры наблюдения. Книга в моей руке становилась всё горячее, а кубик в кармане пульсировал всё сильнее. Когда я приблизился к главному цеху, где должен был находиться робот, странное чувство овладело мной – смесь страха, гнева и… предвкушения.
Сжимая в руке железную трубу, найденную в мусорном баке по пути, я кинулся к конвейеру. Лунный свет, проникающий сквозь окна цеха, придавал знакомому помещению зловещий вид. Тени словно оживали, пытаясь остановить меня. Но я был полон решимости.
И вот я увидел его – Тосида-27. Робот стоял у конвейера, его механические руки двигались с невероятной скоростью и точностью, сортируя детали конструктора. Но что-то в нём изменилось с нашей последней встречи. Под металлической обшивкой пульсировал слабый красный свет, а в глазах-камерах мерцали странные символы – такие же, как на моём кубике.
Робот заметил меня и застыл. Его движения прекратились, металлическая голова повернулась в мою сторону.
– Андрей Кравцов, – произнёс он механическим голосом, в котором, однако, слышались нотки чего-то… человеческого? – Мы ждали вас.
Я отшатнулся, сжимая трубу:
– Кто «мы»? Что всё это значит?
– Архитекторы Сети, – ответил робот. – Вы были избраны ещё в детстве, когда нашли Красный Узел. Вы особенный, Андрей. Ваша способность видеть структуру вещей, создавать новые формы – это не просто талант. Это ключ к Сети.
Моё сердце бешено колотилось. Книга в руке стала настолько горячей, что я едва мог её держать.
– Зачем вам это? – спросил я, делая шаг назад. – Чего вы хотите от меня?
– Показать истину, – робот сделал шаг ко мне. – Реальность, которую вы видите – лишь одна из бесчисленных конструкций. Мы создаём их, соединяем, перестраиваем… И вы можете стать частью этого процесса.
«Ну, посмотрим, чья возьмет – человек или машина!» – подумал я и со всей силы начал колотить по ненавистному роботу, вопя при этом безумные ругательства. Металлический лязг эхом отражался от стен, сливаясь с моими криками в какофонию ярости и отчаяния.
Но каждый удар трубы не причинял роботу вреда – металл словно расступался, поглощая энергию ударов. И с каждым моим движением мир вокруг искажался всё сильнее. Стены цеха дрожали, как мираж в пустыне. Потолок становился прозрачным, обнажая ночное небо, в котором вместо звёзд сияли красные узлы, соединённые тончайшими нитями.