– Но…
– Когда основная работа сделана, когда пали Афины, когда вся армия двинулась на войну с Митридатом, – его глаза бешено горели, – я послан сторожить какое-то барахло, чтобы седые учёные мужи на Форуме могли цитировать старого греческого маразматика?! Этот поход принесёт одним славу, богатство и триумф, другим земли, которые обещал консул в награду за доблесть, а я тем временем…. Я….
– Подожди, Спурий! – Тит положил руку на сжатый огромный кулак центуриона. – Ты недооцениваешь свое поручение. Твою услугу не забудет консул, ты проявишь себя, безупречно выполнив его задание, а дальше как знать… Длинные языки болтают, что победив Митридата Евпатора, Сулла вернется в Рим не просто триумфатором… – Тит огляделся и понизил голос, – …он станет Диктатором. И еще неизвестно что лучше, иметь клочок земли где-нибудь в Македонии или Иудее, или быть верным человеком римского Диктатора в Риме.
Центурион поднялся из-за стола и подошёл к перилам арочного свода, за которым открывался вид на гавань. Тит был прав. Нужно просто в точности выполнить задание, и тогда… Тогда быть может не за горами и должность трибуна6. Мысли уже было унесли Спурия в Вечный город, он вспомнил жену, которую не видел более пяти лет. Аурелия… Его сыну около семи, чем он занимается сейчас?
Вдруг он заметил едва различимый свет в вёсельном отделении одной из трирем. Огонек двигался внутри грузового трюма, и то пропадал за перегородкой, то вновь мелькал в вёсельных прорезях.
– Тит, ты предупредил караулы, чтобы не разжигали на борту огонь? – спросил он, не отводя глаз с огонька.
– Караулу запрещено подниматься на борт, центурион. Легионеры несут службу на пристани.
– Проклятье! – вскричал Спурий. – Живо за мной!
Они выбежали из трактира и расстояние в сотню шагов пробежали, расталкивая портовых работников, закончивших разгрузку зерна с египетского торгового корабля. Уже давно стемнело и легионеры, несущие караул, преградили центуриону путь.
– Стой! Собственность римского консула! Именем Республики!
– Легионер, узри своего центуриона! – прорычал Спурий. – За мной!
Они вбежали по деревянному трапу на борт триремы, центурион выхватил у караульного малый факел и устремился в вёсельную надстройку. Как только свет выхватил из темноты очертания аккуратно сложенных ящиков, центурион сразу заметил, что просмолённая парусина, укрывающая ящики, с одной стороны откинута. У Спурия упало сердце. Он медленно приблизился к грузу. Один из ящиков с надписью «Bibliotheca Aristotelis»