– Ты знаешь, что произошло? – спрашивает он.
От его сдавленного голоса в груди заныло. Каждый день я прошу его не волноваться, но он лишь отмахивается, считая, что больное сердце – это просто временное недомогание. Я облокачиваюсь на столешницу и нервно тру лицо свободной рукой. Вид недоеденной с вечера пиццы на столе вызывает тошноту. Я спешу отвести взгляд, опасаясь, что меня может стошнить прямо на пол кухни.
– Да, я… – осекаюсь и тяжело вздыхаю. Мне все еще трудно осознать произошедшее. Обезглавленный труп. Что могло привести к такому ужасному преступлению? Я не знаю и не уверена, что хочу знать. Но меня беспокоит другое, и я спрашиваю: – Генри, что известно об этом Патрику? Полиция уже нашла убийцу?
В трубке слышится судорожное дыхание и шум, словно Генри находится на улице.
– К сожалению, доченька, – его голос звучит хрипло и обреченно, – убийцу не нашли. Патрик говорит, что на месте преступления нет никаких следов. Нет улик, и все.
Я прикрываю глаза и сжимаю переносицу. Все кажется каким-то абсурдом.
– Генри, не нервничай, – пытаюсь успокоить его и себя. – Давай поговорим на работе, а то я снова опоздаю в кофейню.
Он говорит, что немного задержится в городе, и мы обязательно все обсудим, когда он приедет. Я кладу телефон на столешницу и начинаю искать таблетки от головной боли. Нахожу их на прикроватной тумбочке в спальне, рядом с полным стаканом воды. Я удивляюсь, потому что не помню, как оставляла их здесь. Надо бы послушать Генри и бросить пить. Я дошла до такой степени, что теряю память даже от пары бутылок пива.
В душе меня встречает привычная ледяная вода. Мыльная пена стекает по телу, а запах освежающего геля для душа слегка снимает раздражение после бессонной ночи. Но слова Генри все еще крутятся в голове.
Нет улик?
Как такое возможно? Кому-то отрубили голову, а следов преступления не осталось? Учитывая жестокость такого акта, следы, казалось бы, должны быть повсюду: физические доказательства, показания свидетелей, записи с камер наблюдения… Но, как ни парадоксально, иногда преступления тщательно планируются, и их исполнители уходят так чисто, что даже самые опытные детективы оказываются в тупике. Это говорит о том, что убийца был не только хладнокровен, но и умен. Будь он персонажем фильма ужасов, я бы, наверное, даже восхитилась его мастерством.