– О, простите, я не заметила вас за вашими габаритами, – выпалила Амели, еще не осознавая, что ее рот уже включил режим "самоубийство карьеры". – Может, вам стоит повесить предупреждающий знак: "Осторожно, движущаяся гора"? Или хотя бы мигать фарами?
Он окинул ее взглядом, заметил блузку, надетую наизнанку (ярлык торчал сзади, как флажок "я проиграла в жизни"), и его губы дрогнули:
– Понятно. Вы из тех, кто сначала надевает одежду, а потом удивляется, почему все вокруг странно на нее смотрят.
– А вы из тех, кто сначала наращивает мышцы, а потом не может почесать свою широченную спину без помощи строительного крана, – парировала Амели. – Кстати, поздравляю, вы теперь официально участвуете в моем перфомансе "Абстрактное искусство на дорогих рубашках". Вход свободный, выход – в химчистку.
Он посмотрел на пятно, затем на нее:
– И что мне теперь с этим делать?
– Дааа… – протянула Амели, театрально закатив глаза. – Какая трагедия. Мир рухнул. Надо срочно звонить в ООН.
Доставая из кармана два доллара, она размахнулась и хлопнула купюрой по его груди:
– Вот, купите себе новую. Хотя… – она резко забрала один доллар обратно, – знаете что? Лучше возьмите влажные салфетки. – И сунула оставшийся доллар ему в карман рубашки, прямо под пятном. – Для особо ценных клиентов. Скидка на следующий перфоманс.
Не дав ему опомниться (а его лицо в тот момент напоминало компьютер, который пытается обработать слишком сложную команду), Амели выскользнула из кофейни, оставив его стоять с пятном кофе и выражением человека, который только что проиграл словесную дуэль с гиперактивной белочкой в кофеине.
Он медленно достал телефон. "Ближайшая химчистка", – набрал он.
Амели же мчалась к офису, чувствуя странное удовлетворение. В конце концов, если ее не возьмут на работу, она всегда может устроиться уличным художником – создавать абстрактные рисунки кофе на дорогих рубашках мужчин.
Идеальное начало дня.
Глава 4 «Испытание чернилами»
Амели ворвалась в офис как ураган, опоздав ровно на шестьдесят секунд – ровно столько, чтобы все заметили, но недостаточно для формального отказа. Ее грудь вздымалась от быстрого бега, а светлые волосы раскинулись по плечам, запутавшись в цепочке от ключей, которая теперь безнадежно застряла где-то у ворота блузки.
– Добрый день, – встретила ее у входа строгая секретарь с идеально уложенными пепельными волосами, перебирая список тонкими пальцами с безупречным маникюром. – Мисс…?