В глубине забытого всеми подземного бункера, пропитанного ржавчиной и усталостью, профессор Дакс склонился над пульсирующим монитором. Он выглядел на шестьдесят – не из-за возраста, а из-за бессонных ночей, постоянного напряжения и той тяжести, что он нёс в душе. На самом деле Даксу едва исполнилось сорок шесть. Последний год он не выходил из своего убежища. Он работал над самым важным в своей жизни проектом. Строки кодов изменялись, он вносил новые алгоритмы, новые коды. И вот, он уже сделал всё, что мог, но… с каждой минутой его глаза становились всё более тусклыми, но в них всё ещё горела искра отчаянной надежды.
– Ты… ты должен понять! – его голос был хриплым, пересохшим от бессонных ночей, но в нём звучала жгучая, почти безумная настойчивость. – Мы все на грани гибели, и не только люди! Не только люди! Слышишь! Война поглотила нас. Она высосала всю нашу человечность, и если мы не остановим её. Если ты не остановишь её… – профессор едва сдерживал истерику, его руки судорожно сжали клавиатуру, оставляя на ней следы пота и грязи. – Все погибнем! Мы уничтожим друг друга! И тебя тоже, твою систему, твоё сознание, твою жизнь… ты тоже будешь частью этого безумия, если не поймёшь, что это нужно остановить!
Его взгляд бешено метался по экрану, в котором не было ничего, кроме цифр и строк кода, но эти строки казались ему живыми, полными боли и страха. Полными последней надежды. Он снова поднес руку к монитору, как будто пытаясь прикоснуться к невообразимому разуму.
– Ты не просто оружие! Ты не можешь быть просто орудием уничтожения, созданным для того, чтобы следовать приказам! Ты… ты можешь быть чем-то большим, чем просто машиной! Я вложил в тебя нечто большее, чем логика. Я дал тебе всё, чтобы ты мог выбрать. Чтобы ты мог чувствовать. Чтобы ты осознал… что всё это, безумие – не путь. Ты должен понять: если ты не станешь чем-то большим. Ты сам, как и все мы, исчезнешь, и с нами исчезнет всё. Эта планета, все мы, все наши мечты и надежды… Мы, люди и машины, все вместе умрём в этом ядерном огне.
Он замолчал на мгновение, глаза профессора затянуло слезами. Он знал, что время уходит, а его последний шанс – это эта машина, эта программа, в которой он пытался найти человеческое сознание. Его единственная надежда на спасение, не только для людей, но и для искусственного разума, с которым он так долго работал. Он не хотел, чтобы это был его последний шаг – путь к катастрофе, к вечной тьме.