«Извини, но у меня есть дела поважнее. Сегодня не твой день», – выставляю перед ней руку и прохожу мимо.
– Теперь я уверен, что самолетный кислород вызывает топографические промахи.
Ощущаю, как кровь разносит тепло к рукам и ногам. Мне уже совсем не холодно.
– Пожалуй, наш диалог исчерпал себя.
– По-моему, мы не договорили.
Что еще ему нужно?
– Через несколько минут мы будем раздавать еду и напитки, просьба оставаться на месте, – тараторю я, как робот.
– Кри-сти-на, – с явным удивлением пассажир читает мой именной бейдж и даже садится ровнее.
– Чем могу помочь?
В авиационной школе «КиЛайн» нас учили, что нельзя грубить пассажирам, ведь это вредит репутации компании.
Отец заставил меня пройти обучение по подготовке к лётной работе. И я до последнего утешала себя мыслью, что все это временно, что скоро он забудет дурацкую историю с угнанным «эмбраером» и оставит свою дочь в покое. Но кажется, командир воздушного судна планирует держать меня здесь долго.
– А где же розовые волосы, Кристина? – Пассажир выдает прищур и нахальную полуулыбку.
– Сейчас в моде такой оттенок, – показываю на свою аккуратную прическу.
Мне пришлось вернуть волосам светлый тон. Неестественные оттенки волос в авиакомпании недопустимы.
– Хорошо, – ухмыляется он.
Только сейчас замечаю, какой у этого пассажира противный хриплый голос.
– Я вот что скажу, – начинает он медленно. – Я – клиент, который всегда прав. А вы слишком грубы для такой работы. Кто вас сюда допустил?
Посильнее вдавливаю пальцы в мягкий текстиль кресла, за которое хватаюсь, как за последнюю соломинку терпения. В нервном напряжении хочется ответить, как я считаю нужным, а не как полагается по этикету «КиЛайн». Чтоб провалились все эти правила!
Однако нахожу силы произнести что-то нейтральное:
– Можете написать о вашем негодовании на фирменном бланке «КиЛайн». Мы вам ответим на указанный адрес.
– Что мне с этого бланка? Напишу, если после этого вас уволят.
Молчу. Гель-лак вот-вот порвет текстиль. Двигатели самолета дико рычат, озвучивая мое настроение. «Ну давай, вали меня, татуированный болван».
– Я так понимаю, ответа не будет. А что ты скажешь? Ведь нечего. Ты же героиня веселых историй, а это все, – обводит он пальцем салон самолета. – Это все не твоя стихия. Слишком скучно, да?
В следующую секунду пассажир с гадким выражением лица щелкает пальцем по своему подбородку, указывая на выпивку. Незамедлительно моя твердая ладонь совсем не ласково огревает щетинистую щеку. Я даже не сразу замечаю покалывания в руке.