Земля уходила из-под ног у Вероники, она испуганно сказала:
"Думаю, что такой вариант возможен… Но что ему от нее нужно теперь?"
И Майкл кивнул, будто убеждаясь в своей правоте, затем устало потер переносицу, сказал Веронике: "Пока не знаю, но мы обязательно докопаемся до истины. Прости, что потревожил тебя среди ночи, это было нужно мне, сама понимаешь".
Вероника тут же залепетала: "Все в порядке, держи меня в курсе, нам нужно как можно скорее встретиться и все обдумать, какими будут наши действия".
На этой ноте они попрощались. Теперь мысли Вероники обуздало новое чувство – настоящий, животный страх за подругу. Он проник ей под кожу, покрывая тело мелким ознобом, а сон, словно испарившись, покинул ее дом до самого утра.
Через несколько часов все должны были собраться в пабе. Все, кроме Марфы. Она плохо себя чувствовала, и ребята коллективно приняли решение: пока они точно, на все сто процентов, не будут уверены, что правы в своих догадках, Марфу посвящать в свои планы они не будут, чтобы лишний раз не травмировать ее и без того, воспаленное сознание.
Двери паба с глухим стуком захлопнулись за Майклом, Алексом и Роной, впуская внутрь лишь приглушенный гул улицы. Внутри царил полумрак, рассекаемый тусклым светом старинных ламп, отбрасывающих причудливые тени на потрескавшиеся стены. За стойкой, как всегда, угрюмо стоял хозяин, потирая запотевший пивной бокал. Яков с Вероникой уже сидели за одним из столиков в дальнем углу, их лица были серьезными, особенно у Вероники. Было видно по темным кругам под глазами, что девушка не спала всю ночь. Когда остальные подоспели, атмосфера в пабе мгновенно сгустилась. Непривычная тишина, прерываемая лишь негромким бормотанием бармена, лишь подчеркивала напряжение, висевшее в воздухе. Майкл оглядел всех присутствующих, его взгляд метался от одного лица к другому. Он чувствовал тяжесть в груди, как будто каждый вдох давался ему с трудом.
«Начнем, пожалуй» – произнес он, его голос звучал глухо.
Алекс нервно постучал пальцами по столу, а Рона сжала губы, словно стараясь подавить нахлынувшие эмоции. Все хорошо помнили, что ей пришлось пережить в том поселении. Яков, как обычно, сидел неподвижно, его глаза, казалось, проникали в самую душу. Вероника же, напротив, выглядела очень встревоженной, ее взгляд выдавал страх и беспокойство.