Кто уезжает? Церен? А она? Возьмет ли он ее с собой? Или оставит приглядывать за его стареющими родителями?
Значит, точно предсказала бабка еще три года назад, что ее впереди ждет разлука с близкими из-за дальней поездки. Церен уедет далеко-далеко, а ей придется ждать его долго-долго…
Во время обеда Джиргала почувствовала в воздухе напряжение. Она ждала того момента, когда муж сообщит ей о том, что уезжает, и уже знала, как от этих слов сердце ёкнет и провалится в бездну отчаяния.
Церен тоже нервничал. Несколько раз порывался начать разговор, но не решался. Наконец, когда молодая жена подала очередную пиалу с горячим молочным чаем, он взял ее за руку и посмотрел ей в глаза.
– Сегодня ночью мы уезжаем.
– Мы?! – с облегчением выдохнула Джиргала.
– Да, родители, ты, я, брат с женой и детьми. Придется покинуть эти места.
– Но почему?
– Здесь оставаться опасно. Кругом идет война. Сама ведь слышала о том, что вытворяют гвардейцы.
– Но почему они так поступают? Мы ведь мирные люди, никого не трогаем.
– Бесполезно что-то им доказывать. Они зверски уничтожают нас, не желая слушать. Нужно поскорее покинуть Россию.
– Россию?! – ахнула Джиргала. – Но куда мы поедем?
– Собираются несколько семей. Попробуем пробраться к Черному морю, а там как получится. Так что до вечера нужно собрать вещи.
– А моя семья? Я даже не попрощаюсь с ними?!
Церен молча сделал глоток из пиалы. Его жена пристально смотрела на него. В наступившей тишине она тут же почуяла что-то зловещее. Сердце снова ёкнуло.
– Почему ты молчишь? Что-то случилось? Ну же, говори.
– … Я не хотел огорчать тебя, но… твои родные мертвы. Весь их хотон вырезали гвардейцы. Сегодня утром мой брат Хонгр видел собственными глазами разворованные дома, опустевшие дворы, горы обезображенных трупов, тела молодых женщин, над которыми надругались. Среди них были и совсем маленькие девочки… Эти нелюди не пожалели ни стариков, ни детей. Даже звери не способны на такую жестокость. Теперь ты видишь, что нам нужно бежать отсюда как можно скорее.
Джиргала обессиленно опустилась на стул, прикрыв рукой свой безмолвный крик. От ужаса и боли, сковавшей грудь, даже не было сил закричать или заплакать.
Ее родных больше нет в живых, их убили!
Теперь, кроме мужа, у нее никого нет на свете. В эту чудовищную реальность, в которой ее близких больше нет, верилось с трудом. Может, это всего лишь кошмарный сон? Или ошибка? Ее сознание цеплялось за любой лучик надежды. Но глаза мужа, полные скорби, ответили ей, что всё это жестокая правда.