5
С того памятного вечера Илья буквально на глазах менялся не только внешне, но и характером. Он слегка как будто сдвинул брови и окоротил словоохотливость. Если раньше любил посмеяться, пошутить, то теперь и это как будто отпало. Его замкнутость относили на счёт того, что он сосредоточился на подготовке к экзаменам, да и будущее обдумывает.
А он действительно готовился: заучивал молитвы, осваивал Богослужебную литературу, добросовестно просматривал толкования на Евангелие – особенно убеждал Иоанн Златоуст. Английский язык к тому времени он знал, читал со словарём по-немецки. Всё остальное было на уровне университетских знаний. Можно бы и не налегать на подготовку, но Илья хотел быть только первым.
Он вычитывал утренние и вечерние молитвы и даже пытался постичь их сердцем. Бывал на службах в храме…
И вот такая занятость как будто изменила даже походку – задумался человек.
Калюжный продолжал заботиться о подопечном. Они не только созванивались, но в свободные дни встречались для бесед, что оказывалось ценнее прочитанного, потому что давались практические ответы на вопросы.
* * *
За неделю до экзаменов, без предупреждения, Павел Осипович заехал в гости. Был он добро расположен, много шутил, улыбался и с удовольствием пил зелёный чай. Говорили больше не об экзаменах, а о порядке и установках в семинарии, в частности, во время экзаменов, о том, как воспринимать всё это.
Илья был скован, больше слушал. Правда, иногда он тоже улыбался, как если бы что-то коротко вдохновляло его.
– Ты, Илья Борисович, главное, не робей и не пытайся кого-либо обойти, что-то утаить, что-то переиначить, представить себя выше, каков ты на самом деле есть. Люди там духовно опытные, иногда простоватые, но насквозь просветят. Лучше что-то не так сказать, но искренне… Помню, перед экзаменами пришёл я к духовнику – это обязательная процедура: чернец в годах, сутулый. Глянул из-под себя и спрашивает: «Молитвы-то вечерние вычитываешь…» «Да, – говорю, – вычитываю». А он посмеивается и головой покачивает. «И ночью, – спрашивает, – читаешь, как Иоанн Златоуст. Не так ли?» И понял я, что смеётся он над моей похвальбой… «Нет, – говорю, – не читаю. И с вечера засиживаюсь за книгами, так что перед сном и голова не соображает. Прочту иной раз «Отче наш…» да «В руце Твои…», – и упаду как в пропасть…» «Так, так», – говорит и посмеивается…