Михаил закрыл журнал, еще раз глянул на его название. Да, вроде не юмористический «Крокодил» и к желтой прессе и близко не относится. Хотя и «Аргументы и факты» блещут прекрасной фантазией и юмором в своих первоапрельских номерах. Чего только ни пишут и про Ивана Грозного, и про Сталина… Ладно.
Михаил положил на стол журнал, посидел с минуту, пытаясь о чем-то вспомнить, а потом встал и пошел к выходной двери. У нее остановился, вспомнив, что интересовало его, и вернулся к столу, посмотрев на год выпуска журнала. Прибавил ему пять лет и невольно удивился, нынче как раз этот год.
«Хм. А не решил ли Витька разыграть меня? Это он любит».
3
Постояв у подъезда, Михаил прошел во двор и сел на свободную скамейку. Посмотрел на третий этаж, на кухонное окно, потом на балкон – вроде никто за ним не следил. Хотя зачем он гувернантке, которая убирается у Виктора Николаевича в квартире? Ей, похоже, больше интересен его телефон, с которым Клавдия Федоровна готова не расставаться часами. Она-то, в принципе, и разбудила Михаила, пытавшегося войти в транс, чтобы хоть как-то попытаться найти след старого товарища.
А его письмо вообще необычным было. Хотя это как сказать.
Михаил развернул лист – копию письма Виктора своему отцу, и еще раз – может, в десятый, перечитал: «Батя, извини, ушел в лес, не знаю на сколько, может, и надолго. Есть новая версия, и ее нужно попытаться исследовать.
Да, Мишке Филиппову передай привет. Долго с ним не виделся, соскучился. Если меня не будет больше месяца, то подключи его к моим поискам, и пусть этого никто не знает, кроме медвежатника. Он знает, кто это такой.
Спасибо, еще раз обнимаю тебя, отец, твой сын, Витя».
И все. Михаил посмотрел на рисунки, изображенные Виктором карандашом внизу письма. Мишка Витькиному таланту всегда завидовал. Тот с легкостью, как художник, набрасывал карандашом на листе бумаги кузнечика или муху. Да так точно, что казалось, будто он ее сфотографировал. И действительно, в семье, в друзьях Витьки не было художников, а когда брал в руки карандаш – глаз не отвести от его умения сделать несколько штрихов, которые принадлежат именно тому человеку, которого изображал.
Вот и сейчас письмо написал отцу очень короткое, а под ним нарисовал множество картинок, значит, что-то его подтолкнуло к этому. Что? А может, просто так, как в детстве, о чем-то думая, набрасывал на листе картинки, даже не задумываясь над ними, что в голову придет, то и писал? И вот здесь изображена оса, жалящая губу человека. Ой, как точно все отмечено: и испуг, и боль на лице парня! Летающая тарелка. А это точно она! Над озером рябь и штрихи ее света. Следующая картинка: медведь, напавший на лося. Четвертая – изба на курьих ножках. Пятая…