1
– Теплая волна воздуха успокаивает вас. Вы оставили у порога свои переживания и входите в дом, в свою комнату, в которой вы росли с детства. – Слова спокойные, растягиваются, как время ожидания. – Стираете пыль с книги, оставленной вами на письменном столе, и открываете ее.
Удивление, выразившееся вертикальными морщинками на лбу, над переносицей, и легкая улыбка на лице «спящего» Сергея Михайловича говорили о том, что этот старый учитель, до мозга костей математик и философ, с легкостью поддался чарам своего «волшебника» и «вошел» в тот мир, в котором когда-то жил. Идет по нему и все осматривает, затаив дыхание, что-то вспоминая, то улыбаясь, то грустя, совсем забыв о Михаиле. Теперь лицо «спящего» стало напряженным, он вроде бы всматривается во что-то и пытается в этом найти что-то нужное ему. И, похоже, находит, что-то шепчет про себя, читая, и пальцами правой руки переворачивает лист за листом невидимой книги.
Михаил оставил сознание Комарова наедине со своими видениями и, приблизившись к учителю на полшага, начал раскрытыми ладонями водить над его телом. Теплые волны, посланные правой ладонью Михаила, «омывают» грудную клетку, плечи, горло, лицо старика. И тут же эта рука, развернувшись наоборот, начинает считывать отражающиеся волны, идущие от органов, а левая ладонь утешает их буйность. Но не все удается ему сделать как хочется. В некоторых местах тела старика забили вулканы грязной лавы. Уловив их и поморщившись, Михаил подхватывает ладонями эту «кипящую грязь» и скидывает ее на пол. И не останавливается, все больше и больше делает круговые движения ладонями по часовой стрелке, нагревая смолу, покрывшую густой массой бронхи и легкие учителя. Разогреваясь, смола превращается в кипящую черную жижу и лавою вытекает из внутренних органов его организма и стекает в «графин», «подставленный» Михаилом.
Чувствуется, как его емкость тяжелеет от «смолы», наполняется по горлышко. «Запечатав» его крестами, Михаил открыл перед своим взором икону Святого Пантелеймона и начал молиться ему: «…Великий угодник Христов, терпимый, врач многомилостивый Пантелеймон! Умилосердись над Сергеем, грешным рабом, услышь стенание и вопль мой, умилостиви небесного, верховного Врача душ и телес наших, Христа Бога нашего, да дарует он исцеление от недуга, Сергея гнетущего…»