– Да уж, нам бы так жить, – улыбнулся Михаил.
– Да у меня совести бы так, как он, жить на этой земле не хватило бы.
– То есть?
– Ой, будто не знаешь, чем сыночек его занимается? – стал тише шептать Игорь.
– Игровым бизнесом?
– Раз, – заложил на своей ладони указательный палец Игорь.
– Наркотиками?
– Нет. Хотя нет, не слышал, – замотал головой Игорь. – Доставкой удовольствий. – И зажал второй палец.
– Дальше.
– Земелькой нашей торгует.
– Погоди, погоди, и куда же это вы смотрите?
– А все у него, на первый взгляд, по закону, – вздохнул Емишев.
– А что говорит по этому поводу мэр?
– А что ему говорить, Мишенька? Любимчик мэров. Что? Ведь землица та не наша Югорская. Хотя и это все слухи.
– Да, да, если бы он этими делами занимался, то разве жил бы в этой голубятне? – кивнув на дом, сказал Михаил.
– А зачем ему торопиться, батька-то его уже на ладан дышит.
– То есть?
– Да привезли его из лесу, побитого. Говорят, медведь порвал мужика, отправить в Тюмень хотели, но доктора опасаются, что сердце может не выдержать перелета.
– А где ж он так?
– Да кто-то слушок пустил, что каких-то гостей в лес повез, да на шатуна-подранка вышли, вот и порвал его.
– Шатуна? Так уже два месяца весна.
– Ну, так говорят. А если говорят, то, значит, чем-то тот мишка от своих собратьев отличается.
– Ну, а если подранок, то да. А кто же еще с ним был?
– Мишенька, о таких людях лишнего не говорят, – стукнул по периле балкона Игорь. – А его Федька, когда узнал про это, запил. Говорят, что ему таксисты только водку возят, больше никого к себе не пускает. А вчера вроде говорили, что к нему несколько парней заезжали на «форде», огромном таком, больше «хаммера». Видно, из Тюмени или из Екатеринбурга бандиты.
– Ну и…
– Все, Миша, все, жизнь покажет, как дела будут дальше складываться. Там, внизу, у его подъезда даже пара полицейских в гражданке дежурит. Что-то там не все по-хорошему, видно, происходит. И мэр наш себе места не находит. Да еще и сын его пропал. Связано ли это между собой или нет, трудно сказать. Хотя… – Игорь прикурил сигарету и, откашлявшись, продолжил: – Хотя Витька – это Витька, он с детства помешан на своих раскопках. Слышал, что он уже не раз так пропадал и после этого через месяц-два появлялся на свет божий с кучей различных находок, так сказать. Вот моя жинка за неубранную битую посуду мне уши поотрывала бы, а этот только тем и живет, что со столов наших предков ее в музей тащит, – сплюнул Игорь. – Не знаю, как его только Инга выносит.