Единственное желание, которое преобладает во мне сейчас, это спрятаться под одеяло, засунуть голову под подушку, раз уже в кому впасть не получится, и все забыть. Так я и делаю, понимая, что я одна, что Максима, моего пасынка, который вырос во всех местах, нет рядом.
Смутно помню, как мы из ванной вчера добрались до кровати, и хорошо, что до моей, кое-как обтеревшись полотенцем. Волосы еще влажные, спутанные. Я отпустила свой контроль, когда его губы коснулись моей промежности и парень начал вылизывать меня.
Черт, черт, черт, плохая, очень плохая девочка. Но ведь мы всегда любому, даже самому странному, необъяснимому, дикому поступку найдем оправдание. И я могу привести их несколько, но все они будут противоречить моральным принципам.
А может быть, я была пьяная или чего-то надышалась? Такое тоже возможно. Или приступ сумасшествия, но, скорее всего, это тянет на бешенство матки, потому что нельзя было так долго воздерживаться. Надо было как-нибудь давать организму разрядку, заводить случайные связи, одноразовых любовников.
Воспользоваться, в конце концов, сайтом знакомств, сейчас не надо никого искать на улице или в клубах. Не брезговать свиданиями на один вечер и одну ночь, называться чужими именами для съема номеров в каких-нибудь второсортных гостиницах.
Почему нет?
Господи, нет, как представлю, аж тошно становится. Ну да, а сейчас прям у меня праздник тела, но, увы, не души. Тело действительно ноет, между ног саднит.
Можно сейчас сколько угодно сожалеть о том, что случилось, рвать на себе волосы, сдирать кожу, проклинать, даже биться дурной головой о стену. Даю ту самую свою дурную голову на отсечение, что мой пасынок, тот самый, который вырос во всех местах… Да сколько же я могу повторять эту фразу, лишь будет ухмыляться своей идеальной улыбкой мне в глаза и отпускать грязные шуточки.
Но мое самобичевание ничего не даст и не изменит. Все уже свершилось, произошло и случилось. Я всегда рационально смотрела на жизнь, не летала в розовых облаках и позволила себе полюбить лишь раз – отца Макса.
В данной ситуации после своего промаха и слабости я должна быть выше, взрослее, а значит, и мудрее. Надо сделать вид, будто ничего не было. А ведь на самом деле ничего не могло и быть, даже представить то, что могло быть между мачехой и пасынком, пусть даже сыном покойного мужа, мог только больной психически человек.