Все, кто услышал этот анекдот, если не гоготали взахлеб, как Мирза Юлдашев, то, конечно же, усмехнулись про себя и тем самым хоть на минутку отвлеклись от тревожных дум.
Новость, которую передал уже перед самым началом боя взводный, укрепила уверенность ребят в том, что они не одни. Из радиопереговоров, которые ему удалось поймать по радиостанции, он узнал, что их исчезновение обнаружено, что ведутся поиски в нескольких районах, в том числе была названа и зеленая долина Ширинтагаб с одноименной горной речушкой, которая вот уже вторые сутки снабжала их водой.
– Хотя бы один день нам надо продержаться, – уверенно промолвил взводный, с надеждой оглядев солдат.
– Продержимся, товарищ лейтенант, мы непременно сделаем «духов» настоящими духами, – бодро поддержал Русакова Сорока, отпустив еще не одну пару жгучих шуток на головы моджахедов, и тем самым приподнял настроение ребятам.
Глядя на неунывающих, несмотря ни на что, солдат, соизволила преподнести им достойный подарок и природа. Шквалистый ветер разогнал угрюмые, темные тучи, и с гор вместе с прохладой потянуло духом цветущих лугов. На мгновение в кишлаке зазолотились верхушки деревьев. Это сквозь остатки туч проскользнул солнечный лучик. Он, словно вестник надежды, зажег в глазах ребят уверенность в том, что они обязательно выкарабкаются из этой страшной переделки.
А душманы, растянувшись в цепь, уже карабкались на приступ. Их поддерживали пара минометов и горная пушка.
Несколько мин взорвались далеко позади. Пушечный снаряд разорвался, не долетев до позиций несколько десятков метров.
– Всем, кроме наблюдателей, залечь на дно окопов, – скомандовал взводный.
Алексей лежал, втиснувшись в землю, и слышал только, как подрагивает она от очередного близкого разрыва.
Повернувшись вполоборота, он видел, как под действием взрывной волны ссыпается в окоп земля, и мысленно умолял:
– Только не сюда, только не на меня.
Он что-то слышал о теории вероятности, знал, что есть небольшой процент того, что снаряд или мина могут попасть в человека. Но теория не давала имени этого человека, а значит, о проценте вероятности можно было думать лишь для самоуспокоения, и то перед боем. А когда вокруг рвутся снаряды, не остается ничего лучшего, кроме того, как бубнить в свое успокоение:
– Пронеси этот снаряд или мину подальше от меня. В этот момент Алексей, если бы знал хоть какую-то молитву, обязательно шептал бы ее про себя.