В этот момент с хоров спрыгнул тот самый стрелок. Легко, бесшумно, как кошка. Это был молодой мужчина, невысокий, поджарый, одетый в практичную одежду из кожи и меха, явно не европейского покроя. Лицо – смуглое, с высокими скулами и узкими, невероятно внимательными глазами. В руках он сжимал короткий, тугой лук азиатского типа и несколько стрел с черным оперением. Монгол? Татарин? Гийом не был уверен. Но сейчас это было неважно.
Не говоря ни слова, монгол выпустил еще одну стрелу почти в упор – она вонзилась существу, с которым сражался Гийом, прямо в глазницу. Тварь дернулась и замертво рухнула на пол рядом со своими собратьями.
Второе существо, раненное в руку, все еще было живо. Оно забилось в угол у алтаря, издавая тихий, угрожающий стрекот.
Гийом и монгол переглянулись. Доли секунды напряженного молчания. Враги по рождению, по вере, по всей истории последних десятилетий. Но сейчас у них был общий враг – непонятный, чуждый, смертельно опасный.
Гийом кивнул монголу, указывая мечом на забившуюся в угол тварь. Тот понял без слов. Они начали медленно сближаться, заходя с двух сторон. Алтан – Гийом позже узнал его имя – двигался плавно, почти не касаясь пола, лук наготове. Он вырос в степях Алтая, где легенды о "шулмусах", бледных духах из-под гор, рассказывали шепотом у ночного костра. Он видел их следы и раньше, когда вел разведку для своего нойона. Видел разграбленные стоянки, странные символы на скалах. Его никто не слушал. Но он знал – легенды не лгали. И когда он увидел разоренный замок и те же следы, он понял, что шулмусы пришли в этот мир.
Тварь в углу зашипела и метнулась вперед, целясь когтями не в закованного в сталь Гийома, а в более уязвимого Алтана. Но монгол был быстрее. Он увернулся, и в то же мгновение его нож блеснул в тусклом свете, глубоко вонзаясь существу под нижнюю челюсть. Тварь захрипела в последний раз и обмякла.
Все было кончено. По крайней мере, эта схватка.
Они стояли посреди разрушенной часовни, тяжело дыша. Три мертвых существа лежали на полу в растекающихся лужах липкой, полупрозрачной жидкости. Запах озона и аммиака смешивался с запахом смерти и тлена.
Гийом посмотрел на своего неожиданного спасителя. Монгол спокойно вытер нож о штаны и поднял на рыцаря свои узкие, непроницаемые глаза.
"Шулмус," – сказал он тихо, указывая ножом на мертвых тварей. Слово было незнакомым, но тон не оставлял сомнений.