Луч ослепительной энергии погас так же внезапно, как и вспыхнул, оставив на древних камнях часовни дымящуюся борозду и едкий запах грозы. Гийом де Рошфор инстинктивно прикрылся левой рукой, хотя щита на ней не было уже много лет – с тех пор, как он потерял его вместе с верой и половиной своего отряда в грязной резне под стенами Акры. Святая Земля… сколько же лжи и крови было пролито во имя Господа. Он мотнул головой, отгоняя непрошеные воспоминания. Сейчас перед ним был враг куда более реальный и непонятный.
Три бледных существа с бездонными черными глазами снова двинулись к нему, издавая тихий стрекочущий звук. Их тонкие конечности с острыми когтями подергивались, а то существо, что стреляло, снова медленно поднимало свою "руку"-оружие. Гийом крепче сжал рукоять меча. Он был один против троих, в ловушке. Шансов почти не было. Но рыцарь Рошфор не собирался умирать без боя, даже если мир вокруг летел в тартарары. Он приготовился встретить их атаку, возможно, последнюю в своей жизни.
И в этот момент тишину (если не считать стрекотания тварей) разорвал короткий, резкий свист.
Одна из тварей дернулась, захрипела – из ее тонкой шеи торчала короткая черная стрела. Существо рухнуло на каменный пол, извиваясь. Два других резко развернулись в сторону хоров – темного балкона под потолком часовни, куда вела узкая винтовая лестница.
Гийом тоже поднял голову. В полумраке хоров он увидел темный силуэт. Человек? Ловкий, быстрый. Силуэт снова вскинул руку – и еще одна стрела вонзилась во второе существо, попав точно в сочленение его руки-оружия. Тварь взвизгнула – звук был похож на скрежет металла по стеклу – и выронила свое смертоносное орудие.
Третье существо, поняв опасность, метнулось не к Гийому, а к своему раненому собрату, пытаясь оттащить его к темному проему в стене за алтарем – вероятно, к тому самому входу, которым они сюда и попали.
Кто бы ни был этот стрелок наверху, он дал Гийому шанс. Не раздумывая, рыцарь бросился вперед, обрушивая свой тяжелый меч на третье существо, пытавшееся утащить раненого. Клинок со скрежетом прошелся по бледной коже, больше похожей на хитин, оставляя глубокую рану, из которой брызнула не кровь, а вязкая, полупрозрачная жидкость со слабым запахом аммиака. Тварь взвизгнула и отпустила раненого, разворачиваясь к Гийому. Ее черные глаза горели холодной яростью.