Прошёлся с цап-цапом по газонам. Мой улов – семь окурков, чек и пластмассовая деталька. Изящным движением отправил детальку в урну. Таков старинный дворницкий обычай: в обновлённую урну надо что-то бросить, на удачу.
Тут, гляжу, Аушра собственной персоной, и сыночка за руку ведёт. Я сделал вид, что не вижу, но Аушра состроила улыбочку: «Laba diena» – по-литовски «Добрый день». И огромные глазища из-под очков, того и гляди проглотят. На рукава нацепила красные помпоны, бесстыдница. Небось, представляет, как в постель со мной улеглась. Даме под тридцать, фигура ходуном ходит от желания, да ещё и кожаные брюки в обтяжку. Ну найди ты молодого, прекрати за мной охотиться!
Топает Аушра по дорожке и кожаным задом виляет, аки сатана. А я и в ус не дую. Мету яростно, широким штрихом, соль да песок на три метра отлетают! Собрал подметённое в совок и, по технологии, высыпал в старый пакет. Цикл уборки завершён! Каждый этап цикла в науке обозначен терминами: «Подготовка урны», «Инсталляция тары», «Зачистка территории», сокращенно – ПИЗ.
Эта многоэтажка – последняя в городе, а сразу от неё – раздольное поле, начало простора. Полевые травы ещё жухлые и сонные, словно не верят, что пришла пора набирать силу. Низины подёрнуты прозрачной дымкой, этим воздушным серебром. Сквозь травы бегут вдаль пустые тропинки. И оттуда, где простор сливается с небесной серостью, ещё слышится будничный гул шоссе, но он постепенно стихает. И тогда из полевых глубин, еле слышный, почти нереальный, доносится нежный апрельский звон. Это звон нездешней, вечной Весны, где все мы спокойны и счастливы, где нимфы ведут хоровод вокруг огня, и посреди весеннего колдовства цветёт гордый подснежник. И впереди лишь бесконечный свет.
Весна – время остановиться, услышав в себе внутреннего Человека. Время понять, что в череде земных обновлений мы жаждем обновления иного, вечного. Сядем же рядом, мой добрый друг, я поделюсь с тобой хлебом. Мы будем смотреть на бесцветные городские дворы и ждать того, что никогда не наступит. Любая урна наполнится, сколько её ни чисти. И уборка – нескончаемый бег к чистоте, которой всё равно не будет, но к которой ты неукротимо стремишься.
Ты видишь бумажные обрывки, мелкие следы вчерашнего дня, и взмах твоей метлы стирает хаос во имя гармонии. Но ветер и время, которые ты не можешь подчинить, развеют твои старания. Есть в этом что-то глубокое, как в древних каменных храмах, которые возводились в надежде на вечность, но разрушаются временем. Работа дворника – та же борьба: сражение с тем, что всегда над тобой и сильнее тебя…