Теперь же ему сорок два, и что мы видим? Жамиль давно уже не тот русоволосый удалец со стройным станом и лучистой улыбкой. Он рано поседел, обзавелся пресловутым пивным брюшком и лишними объемами. Первое обстоятельство вроде бы должно облагораживать, но нет, просто старит. Второе – придает грузности, но не солидности.
Борода, которую Жамиль дерзнул отрастить назло жене и теще, не добавила ему желательной брутальности. Как неухоженная тропинка, ведущая в никуда, она лишь усилила впечатление общей запущенности. А дефицит зубов, особенно передних, сомнительно восполняемый одинокой золотой коронкой, и вовсе навевает мрачные ассоциации. Будто намекая на что-то криминальное, но вкупе с мешковатой толстовкой и растянутыми джинсами – неавторитетное.
Вдобавок ко всему, как мы успели заметить, Жамиль хромает. Еще со школы он в поисках легкой наживы привык хвататься за тяжелые подработки, а о последствиях как-то не задумывался. Теперь при каждом шаге суставы скрипят, как потертое седло Д’Артаньяна. Только, в отличие от героя Боярского, наш отнюдь не на коне, и звенит не монетами в кармане, а разве что отголосками несбывшихся мечт, доносящимися из глубин души. Хотя, может, это просто эхо «горящих труб»?
Но хватит о грустном! Давайте уже немного о возвышенном – благо в жизни Жамиля есть место и такому. Недаром же его восточный нос, словно гордый орел, парит выше облаков и земных невзгод на зависть и мушкетерам, и гардемаринам, и рыцарям.
Все несовершенства Жамиля, которые мы только что выявили правдиво и без прикрас, разбиваются вдребезги о сияющие доспехи его самоценности и сжигаются в прах пламенеющим чувством собственного достоинства.
«Пусть любят меня таким, каков я есть!» – вот славное кредо нашего героя, полное доблести и отваги.
Тот же, кто рискнет усомниться в правоте непоколебимых принципов Жамиля, будет сокрушен его безмолвием. Ибо молчание Жамиля – это не просто отсутствие слов, а могучий щит, которым он отражает любые попытки задеть свою честь.
Ну а теперь, когда мы поближе с ним познакомились, Жамилю – такому, какой он есть, – пора вспомнить о своих рабочих обязанностях.
Он садится за руль и заводит мотор.
–Громче, шеф! – едва они трогаются, командует сопливый разгильдяй, развалившись на заднем сиденье.
До чего неприятный тип! Мажор – это написано у него на лбу! Но что она с ним делает? Неужели тащится по молоденьким?!