Тем временем афиняне созвали в Мантинее ещё один конгресс представителей для обсуждения условий [p. 68] мира – возможно, это была инициатива Никия в Афинах, несмотря на сопротивление Алкивиада. Какие ещё делегаты присутствовали, [p. 69] неизвестно, но коринфский посол Евфамид ещё в начале дебатов указал на несообразность созыва мирного конгресса в разгар войны на территории Эпидавра. Это замечание так поразило афинских представителей, что они покинули собрание, убедили аргосцев отступить от Эпидавра, а затем вернулись для возобновления переговоров. Однако притязания сторон остались непримиримыми, и конгресс распался. После этого аргосцы вновь вернулись, чтобы продолжить опустошение Эпидавра, а лакедемоняне, как только закончился Карней, снова выступили к своей пограничной крепости Карии, но вновь были остановлены неблагоприятными жертвоприношениями и вынуждены отступить.
Однако весть об их выступлении достигла Афин, и Алкивиад во главе тысячи гоплитов был отправлен на помощь аргосцам. Но к его прибытию лакедемонское войско уже было распущено, так что его помощь не понадобилась, и аргосцы опустошили около трети территории Эпидавра, прежде чем окончательно её покинули. [100] [p. 70] Эпидаврийцы получили подкрепление около конца сентября в виде отряда из трехсот лаконских гоплитов под командованием Агесиппида, переброшенных морем без ведома афинян. Аргосцы громко жаловались на это в Афинах, и у них были веские основания упрекать своих союзников в небрежности за то, что те не обеспечили должного морского дозора на своей соседней базе на Эгине и позволили врагу войти в гавань Эпидавра. Но они выдвинули и другую, несколько необычную претензию. В договоре между Афинами, Аргосом, Элидой и Мантинеей было оговорено, что ни одна из четырех сторон не допустит прохода войск через свою территорию без общего согласия всех. При этом море считалось частью территории Афин, так что афиняне нарушили этот пункт договора, позволив лакедемонянам переправить войска морем в Эпидавр. В качестве компенсации за эту несправедливость аргосцы потребовали, чтобы Афины вернули мессенян и илотов из Кефаллении в Пилос и позволили им опустошать Лаконию. Под влиянием Алкивиада афиняне согласились на это требование, сделав приписку у подножия стелы, на которой был записан их союз со Спартой, о том, что лакедемоняне не соблюдали своих клятв. Тем не менее, они воздержались от формального расторжения договора со Спартой или иного его нарушения. [101] Таким образом, отношения между Афинами и Спартой формально оставались мирными и союзническими, поскольку прямых действий против территорий друг друга не предпринималось; но фактически это была вражда, проявлявшаяся как в военных действиях, так и в маневрах против друг друга в качестве союзников третьих сторон.