– Здорово, Васятка! Кто это с тобой? – окидывая взглядом Прохора, спросил дед. – Очередной из этих, что ли? Из сталкеров? «Чёрный» или «белый»?
– Не… Это Прохор из Москвы, – поспешил ответить Василий. – Он не из банд. Предки его тут жили много лет назад, вот приехал парень на историческую родину посмотреть.
– Добро, – кивая в знак согласия ответил старик, – проходите в избу, отобедаем чем бог послал.
В доме у Кудимыча оказалось именно так, как и представлял себе Прохор ранее жилища сибиряков. Повсюду были звериные шкуры, рыболовные снасти, рядом с печкой на натянутой в струну тонкой проволоке сушилась вяленая рыба. На гвоздиках висели связки когтей и зубов различных животных. Над покрытой медвежьей шкурой кроватью, прямо на стене, совершенно свободно висел старый, но начищенный до блеска автомат Калашникова АК-74. Не успел Прохор толком осмотреться в избе Кудимыча, как на широком дощатом столе появились огромная бутыль самогона и грубо нарезанные куски вяленой оленины.
– Ну что, братва! Давай к столу! – старик махнул рукой, приглашая приятелей к скромной трапезе.
Вся компания уселась за стол, и хозяин разлил по гранёным стаканам добротный сибирский самогон.
– Ну, вздрогнули! – скомандовал Кудимыч. – За знакомство!
Все трое разом осушили полные до краёв стаканы. Самогон по крепости явно был градусов семьдесят или выше, но, на удивление, поглотился очень мягко и совсем не противно. Затем Василий вкратце рассказал деду, как познакомился с Прохором, после чего сообщил, что последнему нужно где-то пожить некоторое время, а заодно походить по округе, осмотреться, проникнуться, так сказать, местным колоритом.
– Ну надо так надо! – старик дружески хлопнул Прохора ладонью по плечу. – Приютим москвича, пусть живёт сколько надо. Места хватит. Да и лето наступает, меня совсем скоро и дома-то почти бывать не будет. Лесные дела.
Видимо, местный самогон, настоянный на сибирских травах и ягодах, настолько расслабляющее подействовал на Прохора, что его очень быстро начало клонить ко сну.
– Что, Москва, притомился с дороги? – задорно поддел Прохора слегка захмелевший Василий.
– Я бы поспал часа два, может, три, – едва удерживая глаза открытыми ответил Прохор.
– Сейчас сделаем, – Кудимыч встал из-за стола и принялся стелить на широкой деревянной лавке возле печи незамысловатую постель из шкур.