Профессор сидел за массивным столом и молча рассматривал фотографии на стенах своего кабинета. Вот он во время операции склонился над пациентом в хирургических очках с увеличительными стеклами. Вот общается на полях симпозиума со знаменитым американским кардиохирургом. Вот коллективная фотография с самыми близкими коллегами – с врачами и сестрами, сделанная к двадцатилетию отделения. Вот картины, написанные его пациентом – известным художником. Тот случай был сложный, пациенту ставили протезы сразу трех сердечных клапанов, но художник жив, до сих пор пишет свои работы и успешно участвует в выставках. Сколько их было, таких пациентов, которым без операции на сердце оставалось жить всего пару лет, а то и несколько месяцев? Хуснулин не раз шел на риск, но результат стоил того: многие из пациентов живы до сих пор. Но вот что странно: успешные операции быстро забываются, это ежедневная рутина, к тому же в отделение постоянно прибывают новые пациенты, всех не запомнишь. Однако те операции, которые закончились гибелью человека, он помнит до сих пор. Снова и снова, даже во сне, профессор прокручивал моменты, когда все пошло не так. Старый афоризм – мол, у каждого хирурга есть свое кладбище, – не утешал, наоборот, приводил его в ярость.
Чаше других Хуснулин вспоминал совсем молоденькую девушку. У Софии был врожденный порок сердца. Девочка росла, её сердце тоже, и каждые несколько лет приходилось ставить новый митральный клапан. Родители надышаться на дочь не могли: умница, красавица, добрая душа. Дитя, несправедливо обиженное судьбой и потому особенно любимое. Хуснулину иногда снились ее огромные фиалковые глаза и длинные рыжие волосы, доходившие до талии. Девушка каждый раз распускала косы, когда приходила с мамой в его кабинет. Ей хотелось в те дни перед операцией быть особенно красивой. Наверное, Сонечка надеялась, что профессор, а, может, и сам Господь, заметит ее красоту и сделает все возможное, чтобы операция прошла успешно, чтобы она продолжила жить дальше, радовать родителей и ловить на себе восхищенные взгляды мальчишек. Правда, Соня даже летом носила футболки и блузки под горло, чтобы не был виден большой послеоперационный рубец на грудине. Хирурги, конечно, старались сделать шов поаккуратнее, все-таки пациентка молодая и красивая, но после нескольких операций рубец все равно выглядел на молодом теле ужасно. Даже крепкие небольшие грудки, торчавшие по обе стороны рубца, не спасали картину. Сонечка делала вид, что это ее мало волнует, однако никогда не ходила на пляж и, тем более, не плавала в бассейне вместе с классом.