Семён глубоко вздохнул, стараясь перебороть страх, и крадучись подполз к инопланетному звездолету. Увидев серую пластинку, он привстал и дотронулся до неё. Крышка снова открылась. Долго не раздумывая, Гутенморген проник внутрь. Рампа с шипеньем наглухо закрылась. Страх еще больше обуял Морозова. Его сердце забилось в бешеном ритме, поглощая огромные порции адреналина, который впрыскивался в кровь, словно из дизельной форсунки. Казалось еще мгновение, и оно порвется на куски.
– Э, э, эй! – проорал Гутенморген, – Есть тут кто живой?! Лю – ю – ю – ди, где вы?!
То ли от звука, то ли от присутствия человека внутри аппарата загорелся какой-то непонятный зеленоватый свет, который исходил отовсюду. Он не был ярким, а был достаточно приятным и совсем не раздражал глаза.
Три кресла, обтянутых серебристой кожей, стояли подковой посреди просторной круглой кабины управления. Испытывая сильнейшее любопытство одновременно с нервным напряжением, он набрался духа, и сел в центральное кресло. Что-то внутри него странным образом зашевелилось, и Морозов ощутил, как оно автоматически подстроилось под него. Семён осмелел. Он почувствовал, что его сердце стало успокаиваться.
– «Ах вот ты какой», – сказал он в голос, и поерзал задницей. – А мне нравится – черт, бы тебя побрал…
Из подлокотника жужжа, выкатилась лакированная под цвет черного дерева полочка. На ней располагался выступающий наполовину металлический шар – размером с апельсин. Ничего не подозревая, Гутенморген положил на него ладонь. В тот самый миг потолок над его головой исчез. Морозов убрал руку, и увидел, как вся заработавшая атмосфера внутри НЛО пришла в состояние «сна». Семён вновь приложил руку к шару и вновь на потолке возникли иероглифы, а металлический купол вдруг превратился в стеклянный.
– Как это они так делают, – сам себя спросил Гутенморген и убрал руку с шара. Двух раз хватило, чтобы понять принцип работы данного агрегата. И сколько Морозов не прикладывал руку к шару, всегда происходило одно и тоже. Таким образом он выводил инопланетное судно из режима «сна», и запускал работу всей электроники, которая управляла этой машиной.
– «Ну, ни хрена себе! Вау»! – сказал Семён сам себе, увидев двор сквозь купол.
Слегка надавив на шар рукой, Семён почувствовал, как «НЛО», плавно приподнялся над землей, приятно покачиваясь, словно на водяном матраце. Гутенморген не был бы Гутенморгеном, если бы не испытал на своей шкуре все до конца.