И снится мне наша с мамой небольшая квартира, гостиная, цветастая нарядная скатерть на столике, скатерть, которую я сделала своими руками на уроке труда. Мама мной очень гордилась тогда.
На столике стоит мой нефритовый слоник. Мама с самого первого дня, с моего пятого дня рождения, говорит, что нефрит – мой счастливый камень, а слон приносит удачу.
Я смотрю на слоника и вспоминаю, как, когда мне было четыре года, мама отвела меня в зоопарк, и там я впервые увидела живого слона.
Он был такой большой, серый, с длинным хоботом, и мне даже разрешили покормить его. Правда, чем именно, я не помню. Надо будет спросить об этом у мамы.
– Мам, а чем я кормила слона в зоопарке?
– Слона? Если мне не изменяет память, это была морковка.
Да, точно, это была морковка. Вот почему зимой снеговики с носом из морковки напоминают мне о моем нефритовом слонике.
Мама стоит рядом со мной, гладит слоника по спинке, и вдруг говорит, тихо и очень серьезно:
– Я каждый день молюсь о том, чтобы рядом с тобой появился такой вот слон. Сильный, верный, большой, красивый. Ты ведь расскажешь мне об этом, когда Господь услышит мои молитвы?
– Расскажу, мам. Хотя, зачем? Ты же и так сама узнаешь о том, что в моей жизни появился заступник. Ведь ты будешь со мною рядом всегда, правда, мама?
– Конечно, правда. А иначе зачем бы я стала дарить тебе слоника. Чтобы всюду быть с тобой рядом, милая. Ты главное не волнуйся, деточка, ты не останешься в этом мире одна.
– Я знаю, мама. Важнее всего, чтобы ты жила долго и счастливо.
– Буду жить долго и счастливо. Обещаю тебе, доченька.
Я поворачиваю голову на ее голос, и вижу бледное, осунувшееся мамино лицо. Болезнь уже терзает ее плоть, ее прекрасное еще молодое тело. Господи, ну почему же, почему это должно было случиться с моей мамой?
Будучи студенткой Меда, как я могла не заметить симптомов раньше? Может, если бы я забила тревогу год назад, еще что-то можно было бы изменить? Но ведь и сейчас все еще, теоретически, но можно. Лишь бы денег найти.
Деньги нашлись. Сначала операция помогла. Но потом рак вернулся, а денег больше не было. Денег не было, зато остался гигантский долг. Долг перед теми, для кого слово «рабовладельчество» давно вошло в обиход…
Сон прекращается также внезапно, как начался. Я открываю глаза и понимаю, что машина снова на ходу, легко летит по междугородней трассе.