В голове крутились вопросы, острые и беспощадные, на которые ответов пока не было. Символ. Ключ. Антиквар. Воспоминание. Тот проблеск прошлого, что вспыхнул в лавке, выдернул из глубин памяти нечто, о чём он не думал годами. Или, может, нечто, что он заставил себя забыть? Мысли путались, цеплялись друг за друга, не давая покоя. Ему нужен убийца, а не сказки. Андрей мысленно повторял себе: только логика, только факты, только чёртовы улики – всё, что не даёт поверить в эту муть, о которой шепчутся бабки на лавочках у подъезда. Сны и смутные догадки он отметал как мусор. Но сейчас всё внутри твердило: это не случайность. Неизвестность выводила из себя – хуже, чем страх, хуже, чем всё то, с чем он сталкивался на этой работе. Оставался только один выход – искать ответы. Но что, если эти ответы окажутся хуже вопросов? Ум Андрея до сих пор сопротивлялся посмотреть в глаза потустороннему. Он сжал виски ладонями, прикрыл глаза.
Тёмный коридор.
Он знал его слишком хорошо – длинный, бесконечный, уходящий во мрак. Стены, неестественно гладкие, без трещин, без окон, блестели, как отполированный камень, отражая слабый свет, что струился откуда-то сверху – холодный, голубоватый. В конце коридора, в полумраке, парил ключ. На нем была грубая руна земли, что дрожала в воздухе, будто живая. Ключ светился мягким, призрачным сиянием, манил его, гипнотизировал как удав кролика. Андрей шагнул вперёд. Его ноги дрожали, тело вспотело, каждый последующий шаг давался сложнее предыдущего. Он тянулся к ключу, пальцы дрожали, воздух густел, становился вязким, сковывая движения. Дверь – массивная, деревянная, с ржавыми петлями и трещинами возникла перед ним из ниоткуда. Она захлопнулась с глухим стуком, отрезая путь.
Он рванулся к ней, не понимая, что происходит, ударил кулаком по дереву – раз, другой, третий. Содрал кожу на костяшках. Выступила кровь. Андрей молотил по двери из всех сил, не обращая внимания на раны. Но дверь не поддавалась. Звук шагов за ней – тяжёлых, медленных – заставил его перестать молотить по двери. Кто-то был там за дверью. Или что-то. Андрей не из пугливых, многое повидал за годы работы детективом, но сейчас замер от ужаса. Ключ за дверью вспыхнул ярче, сияние пробилось сквозь щели, ослепляя его, и шёпот – низкий, невнятный, заполнил коридор. Андрей вслушивался, но ни черта не мог понять. Ни одного знакомого слова, ничего.