– «Хорошо живет на свете Вини –Пух. У него жена и дети –он лопух», –вновь проговаривал Русаков вслух, куплет за куплетом. В голове щелкал незримый секундомер. Он хорошо знал, что под огнем противника на счет три надо падать.
Среднестатистический стрелок, если он не спортсмен по стрельбе, затрачивает на выстрел не более трех секунд. Поднял автомат на линию глаз – раз. Поймал цель в прицел – два…. Нажал на спуск – три.
Русаков упал. В тот миг пуля с воем проскочили над его головой, и после до него донесся звук выстрела. Он вновь вскочил, и сделав два три шага, опять упал. Откатился в сторону – вновь вскочил. Прикрываясь детской площадкой, побежал к жилому дому. Там было безопасно. Вновь пули с жужжанием проносились мимо. Спасибо пехоте – прикрывают огнем из «Корта». Остаются считанные метры. Вновь кто–то стреляет уже на первом этаже соседнего дома. Смотреть мешает пот, он застилает глаза. Стреляют из подвального окна.
«Бармалеи» увлеклись охотой.
«Ташкенту» хватило всего полсекунды, и бородатые попали в его прицел. Ему хватило с лихвой этого времени. Словно на стрельбище, он приложился к прикладу автомата, и плавно нажал на спуск. Граната ВОГ вырвалась из «подствольнника», и понеслась в сторону цели. Все, что успел заметить «Ташкент», это было черное облако, разорванное в клочья раскаленными осколками. «Ташкент» вскочил в подъезд, следом за «Химиком», глубоко дыша после такого рывка:
– Ты…. ты…. бля…. гавнюк –совсем охренел! Я из–за тебя чуть седых волос не нажил, -заорал он схватив Русакова за отворот бронежилета.
– Да ладно тебе! Тоже мне Арина Родионовна нашлась – радуйся старик…. «Шампусик» цел –новый год! А какой новый год без «шампусика», –сказал Русаков, и обнял «Ташкента».
– Дурак, – ответил Виталий. Он, обиженно толкнув друга, и плюхнулся на диван, который откуда-то притащила пехота.
– Ладно – ладно – проехали….
И Русаков присел рядом поставив под ноги мешок.
– На вот держи свою железяку, – сказал он, вернув ствол.
– О, и ты ради этого бегал. Оно тебе надо было? Как представил, что тебя «бармалеи» могли зажмурить, я чуть не обосрался от страха…. Русаков открыл бутылку, и подал её Демидову.
– Пей! А то в натуре обосрешься….
– А–то! В натуре Саша, у лягушки пенис зеленого цвета! Как увидел, что рядом с тобой трассера летят, меня, словно пыльным мешком накрыло….