Мы плыли по сверкающей бирюзовой воде в сторону белого, как снег, песка. Вокруг нас возвышались массивные горы, а на берегу лагуны росли какие-то причудливые лианы, усыпанные огромными нежно-розовыми цветами.
– Лианы, насколько мне известно, не цветут, – обернувшись к Олесе, с важным видом заявил я.
– Тебе виднее, мамкин биолог. Ты же защищал диссертацию по теме «Виды и подвиды лиан в дикой природе».
– Молодые люди, – внезапно подал голос с заднего сидения Леонид, и я вздрогнул, потому что напрочь забыл о его существовании, – а где наш гид?
Мы с Лесей уставились вперёд. Я шумно втянул в себя воздух, а сестра испуганно вцепилась в мою руку.
– Лёш, где таец?!
– Ты так спрашиваешь, будто подозреваешь, что я его скинул за борт.
– Но ты сидишь к нему ближе всех. Когда ты видел его в последний раз?
Я представил, как сижу в местной полиции, и загорелый полицейский в чёрной фуражке на ломаном русском задаёт мне этот вопрос. Что я ему отвечу? Где и во сколько я видел последний раз нашего гида? Вот только что мы не спеша плыли по пещере, и он, сидя на носу каноэ, освещал наш путь налобным фонариком. Его весло еле слышно касалось воды, а тёмный миниатюрный силуэт маячил перед носом. Вот я повернулся к Олесе, чтобы попугать её отсутствием отзывов на экскурсию (кстати, моя шутка про то, что с неё, возможно, никто не возвращался уже не кажется мне смешной), вот мы вплываем в лагуну и я слепну на несколько секунд. Да, я ничего не видел, но в полиции наверняка спросят: может, я что-нибудь слышал? Или ощущал? Если таец спрыгнул в воду, я почувствовал бы, как качнулась лодка и услышал бы всплеск воды. Но ничего этого не было.
– Ребята, он что, исчез? – послышалось сзади, и я вздрогнул второй раз, потому что вновь забыл, что помимо нас с сестрой в лодке есть кто-то ещё.
– Может, мне вернуться в пещеру и поискать его? – неуверенно спросил я, искренне надеясь, что моим спутникам не понравится эта идея, ведь тащится в одиночестве в тёмную мрачную пещеру мне совсем не хотелось.
– А как ты туда поплывёшь? У нас нет не только тайца, но и вёсел, – внимательно оглядев каноэ, заметила Леся, – а плавать ты не умеешь.
– Я могу сплавать, – героически предложил Леонид, и на этот раз я не вздрогнул, а восхитился его храбростью, потому что услышал по голосу, что он, в отличие от меня, предлагает помощь совершенно искренне.