В ванной она некоторое время рассматривает себя в большом зеркале, а потом чистит зубы и тщательно растирает тело мочалкой, стоя под душем. Неожиданно она вспоминает Фёдора, его клейкие плотоядные взгляды, и от мочалки на коже появляются красные пятна. К счастью, у них с Фёдором не дошло до постели, даже поцелуев она не допустила. Она всё ещё чувствовала небольшое волнение, которое не могли смыть струи горячей воды. Вытершись жёстким, как рубероид, полотенцем, она собирает в охапку все банные принадлежности и кладёт в верхнюю коробку, в которой ещё было немного места.
Ночью она просыпается от ощущения, что на неё кто-то смотрит. Лика долго боится открыть глаза, не выдать даже изменением дыхания того, что она уже освободилась от сна, слушает, есть ли в комнате кто-то ещё. Лика резко садится на постели, сжимая кулаки, но в комнате никого нет. Шторы очень плотные, и из-за окон почти не проникает ночной свет, но среди наполняющих спальню теней Лика видит только знакомые.
Она переводит дыхание. Воздух в комнате липкий, как компот. Она некоторое время всматривается в темноту, а потом ложится на бок и быстро засыпает. К счастью, ей не снится вообще ничего.
Утром Лика просыпается до будильника, быстро принимает душ и чистит зубы, для чего ей приходится распотрошить верхнюю коробку. Сделав свои дела и запихав вещи обратно, она вызывает такси. Пока ждёт, нервно смотрит в окно, но во дворе пусто, нет даже собачников. Лика сносит коробки к подъезду, и такси приезжает через пятнадцать минут. Молчаливый водитель загружает пожитки в багажник, Лика бросает последний взгляд на своё пристанище, и они отправляются. Водитель по дороге не произносит ни слова, не включает музыку, и шуршание шин прерывается только голосом навигатора, иногда советующего повернуть направо или налево. Молчание помогает Лике сосредоточится на собственных мыслях. Она чувствует, что Фёдор становится всё дальше, постепенно отдаляясь куда-то за горизонт событий, в бесславное прошлое, где ему и место. В окне мелькали знакомые поля и перелески. Иногда водитель обгоняет плетущиеся по обочине забрызганные грязью трактора, которые совершают своё ежеутреннее сельскохозяйственное паломничество. Повинуясь навигатору, таксист, не колеблясь, сворачивает на второстепенную дорогу, и машину начинает ощутимо трясти. Вдали вырастает знакомая аллея и дом на возвышенности. У ворот такси останавливается, но водитель не оборачивается и не произносит ни слова. Пока Лика тянется за телефоном, завалившимся в самый дальний угол кармана, ворота начинают открываться.