Лето в Острецово разлилось тягучим мёдом солнечного света. День источал жар, окутывая пыльные улочки, покосившиеся заборы и деревянные избы мягким сонным теплом. Воздух, напоённый ароматами скошенной травы, спелой земляники и смолистой хвои, вибрировал от стрёкота кузнечиков и неумолчного щебета птиц.
Мы, деревенская малышня, сбившись в шумную, непоседливую стайку, оккупировали прохладные деревянные ступени крыльца нашего старого дома. Дом этот, построенный дедом ещё до революции, стоял у самой околицы, словно мудрый старец, хранящий секреты давних лет. С его крыльца, отшлифованного временем и поколениями босых ног, открывался вид на обширный луг, где мирно паслась большая гнедая лошадь.
Лошадь – величественная, с блестящей, будто отполированной, гривой и длинным, почти до земли, хвостом – казалась нам фантастическим существом. Сидя на крыльце и болтая ногами, мы с нескрываемым восторгом наблюдали за ней. Животное, мерно помахивая роскошным хвостом, щипало сочную траву, выбирая самые вкусные стебельки и совершенно не обращая на нас внимания.
Но дети, полные неиссякаемой энергии и жажды приключений, не могли долго усидеть на месте. Нам хотелось бегать, играть, резвиться, исследовать огромный мир, который раскинулся вокруг нас, вмешиваться в его гармонию.
– А слабо тебе лошадь палкой ударить? – вдруг выкрикнул мой старший брат Борька. Его глаза блестели, а голос звучал вызовом, приправленным насмешкой. Он точно знал, как задеть меня, пробудить дух соперничества и желание самоутвердиться. – Слабо?
– А вот и не слабо! – тут же выпалила я, кузнечиком подскакивая на месте. Горячая волна обиды и желания доказать брату свою храбрость нахлынула, заглушив голос рассудка. С рождения я была бойкой девчонкой, не признавала авторитетов, ничего и никого не боялась. Мне хотелось показать всем, а главное – самой себе, что я не трусиха и могу быть решительной, способной на отчаянные поступки. Хотя, если честно, я и сама не понимала, зачем бить мирно пасущуюся лошадь. В чём здесь проявится моя смелость? Что это докажет?
Борька, улыбаясь, наблюдал за мной. Кажется, кто-то из детей, подстрекаемых братом, сунул мне в руки длинную ровную палку, похожую на хлыст. А может, я сама нашла её у забора, где лежала куча старых досок и брёвен, служившая нам постоянным источником материала для строительства шалашей и крепостей. Сейчас я уже не помню всех деталей, только яркие вспышки того дня впечатались в память, как фотографии из старого семейного альбома. Помню солнечный свет, пробивающийся сквозь листву старой берёзы, помню запах свежескошенной травы, сладкий и терпкий одновременно, помню пыль, которая висела в воздухе золотистой дымкой, и громкое чириканье воробьёв, сопровождавшее все наши детские шалости. Помню, как решительно подошла к лошади слева, вскинула палку и со всей своей детской силы опустила её на лошадиную спину.