В автобусе царила ужасающая картина: дети, взрослые, все в шоке, в стрессе, плачущие, кричащие. Эльмира тихо сидела, стараясь терпеть боль в ноге, которая с каждой минутой усиливалась. Автобус ехал с трудом: дороги были разрушены, асфальт местами напоминал бурное море, повсюду были завалы и препятствия. Через полчаса навстречу попался другой автобус. Его водитель, увидев их, крикнул, чтобы они не ехали дальше: там всё разрушено, ничего нет. Он предложил пересадить пассажиров в свой автобус и отвезти их в Кировакан.
«Нас пересадили в другой автобус, – вспоминала Эльмира, давая интервью в больнице. – Я уже не могла ходить, мужчина взял меня на руки и отнёс. Мы сидели, все плакали… Я ужасно проголодалась, нога сильно болела, и на душе было очень тяжело. Я видела только маму, бабушку, сестру и дядю. Знала, что дедушка жив, спас сестру… Куда нас везут – было непонятно. Дядя посадил меня в один автобус, а здесь маршрут изменили… Я просто сидела и молчала, даже плакать не могла. Одна женщина дала мне кусок хлеба. Я стеснялась взять, но она настояла. Я хотела есть, но когда взяла хлеб в рот, у меня стали крошиться зубы! Было очень страшно. Я выплюнула хлеб и не стала есть. Мы ехали очень долго… Землетрясение было 7 декабря в 11:41, а когда мы приехали, было уже 8-е число».
«Нас высадили, меня принесли на руках. Я думала, что мы в больнице, но мест не было – нас привезли в огромный спортивный зал. Всех разложили на полу. В зале стояло эхо от стонов, плача и криков. Врачи бегали, не успевая ни к кому. Один кричал, что умирает, другой – тоже… Я лежала на полу, рядом девочка моего возраста кричала так сильно, что врачи бросились к ней, спрашивая, что болит. Она кричала: «Нога! Нога!» Я еле сдерживала боль в ноге, но молчала, видя, что врачи и так не успевают. Думала, что у неё наверно хуже, раз она так кричит.
Врачи, наконец, подошли к ней, сняли колготки, осмотрели ногу и сказали потерпеть. Потом побежали к мужчине, другие врачи кричали: «Быстрее! Быстрее! Кровотечение!»
Я уговаривала себя терпеть: «Эльмира, тебе ещё терпимо, там человек умирает!» И я терпела, думая, как же некрасиво кричать, когда врачи всё равно подойдут. Я лежала, смотрела на окружающих и вспоминала, как пару часов назад, из окна автобуса, видела открытый стадион в Спитаке, покрытый, словно ковром, телами погибших. Некоторые ещё шевелились… Вертолёты летали, забирая кого-то…»