В больнице как будто царила атмосфера праздника, ведь вся больница ждала, когда наконец-то появятся мои родственники. Через пару часов мои родные ушли, осталась со мной мама, а потом ещё и сестру привезли родственники. Мама с сестрой жили в палате около месяца. За это время мы сами ничего не покупали, да у нас и денег не было. Люди носили нам одежду, игрушки, еду, хотя я не помню, чтобы мама что-то ела за это время. Она была очень подавлена и очень грустная. Но всё это время мне не говорили, что отца и брата больше нет. Я ничего не спрашивала, так как всё чувствовала и без слов.
Отец с сестрой лежали в одной постели, но после землетрясения дедушка, который нашёл сестру, отца там не смог найти. Целый день он копал и копал руками, и отца нашёл только ночью, на восемь метров дальше, чем сестру. Отец получил удар в висок и, видимо, сразу скончался.
Много лет спустя мама сквозь слёзы рассказывала: он был светлый, без отёков, без изменения цвета, только на виске синяк. Видимо, эти самые цветы в металлическом ведре упали ему на голову, и от удара папа сразу скончался. Брата тоже очень долго искали, не сразу нашли. Брат задохнулся, он был очень отёкшим и синим. Если бы успели быстро понять, в какой части завала копать, если бы была техника, чтобы эти панели поднять, то, возможно, могли бы спасти брата…
Наконец-то меня выписывают из больницы. Целый месяц мы там пролежали. За это время добрые люди приходили и заботились о нас. Когда гипс сняли, они увидели, что пальцы на моих ногах скручены. Сказали, что могут поправить: «Можем сломать и заново ровно поставить гипс, но это будет ещё три месяца, пока всё заживёт». Мы, конечно же, не согласились, я уже очень хотела домой. Нас провожали с любовью, все плакали и радовались: с одной стороны, больше нас не увидят, с другой – наконец-то я буду дома. За это время маме было много предложений: предлагали квартиру, говорили, что она может остаться в Алаверди с нами, что все помогут. Но, конечно, мама не согласилась, и мы все хотели вернуться в свой родной город, хотя от города ничего не осталось, но в этом городе, в земле, лежали мои родные.
Конечно, дома у нас не было. Когда я вернулась в свой город, обнаружила, что во дворе дедушка и дяди поставили большую палатку. Тогда всем активно помогали из разных государств, нам досталась палатка, больше вещей особо не было. Из бабушкиного дома они вытащили одеяла и подушки, мы так и спали на полу. Было холодно, конечно. Мы одевались очень тепло, во всё, что было, и ложились спать. Дедушка топил печку, ночами не спал, всё время пытался поддерживать тепло.