Оставшись наедине с Павлом, Люба, дрожа всем телом, подбежала к нему и, словно мать, начала осматривать его лицо, пытаясь оценить масштабы повреждений.
– Ну вот, теперь будут синяки и ссадины, – с тревогой в голосе сказала Люба, не отрывая взгляда от лица Павла и стараясь рассмотреть все повреждения.
– Да ничего страшного, всё заживёт, всё пройдёт, – отмахнулся Павел, стараясь не показывать своей боли. – Ты лучше расскажи, как себя чувствуешь. Тебя-то хоть не сильно задели?
– Меня-то сильно не тронули, только напугали очень сильно, я чуть в обморок не упала от страха. Мне вот тебя очень жалко, ты весь в крови, – с сочувствием сказала Люба, нежно поправляя волосы Павла, пытаясь убрать с его лица следы недавней битвы.
Немного постояв и посмотрев друг на друга, пытаясь понять, что́ они чувствуют, они медленно пошли к подъезду, чтобы попрощаться.
– Ну всё, вот тут я и живу, – сказала Люба, останавливаясь у дверей своего дома.
– Да, вижу. Интересный у тебя райончик, колоритный, и соседи классные, просто душки, – с иронией ответил Павел, вспоминая недавнее нападение.
– Я согласна, – тихо произнесла Люба, опуская глаза.
– С чем? С соседями? – переспросил Павел, не понимая, что она имеет в виду.
– С тем, чтобы увидеться ещё раз, – подняла она на него взгляд, в котором читалась надежда. – Я согласна.
Обрадованный, Паша предложил встретиться на следующий день, на что Люба с радостью согласилась.
Договорившись о месте встречи и тепло попрощавшись, Павел пошёл по той же дороге, где всё произошло. Проходя мимо места, где он только что лежал избитый и беспомощный, он почувствовал внутреннюю дрожь, словно из него вынули душу и вставили обратно. Это чувство придало ему лёгкую нотку страха.
Пройдя ещё несколько шагов, Павел почувствовал лёгкий толчок в спину и обернулся на взволнованные крики.
– Ай Пашка, ай молодец, сработало! – ликовал Алексей, подбегая ближе.
Павла радость друга не тронула. Раздражение, клокотавшее в нём после недавней стычки, вырвалось наружу. Он резко оттолкнул Алексея.
– Сработало, говоришь? Меня из-за твоих «сработок» избили! И Любу напугали до смерти. Что это вообще было? Кто эти отморозки? – Голос Павла дрожал от злости.
– Да ладно тебе, чего кипятишься, – попытался успокоить его Алексей. – Это был мой план. Ты просто не видел, как она к тебе относилась. Может, и испытывала симпатию, но не более. А сейчас, когда вы прощались… Я точно увидел: ты ей небезразличен.