Мы провели пару дней лежа под капельницами на втором этаже дома Грина. Самого Грина в живых уже не было, как и его людей. Военные, пришедшие освободить город от этого садиста и его банды, управились меньше, чем за пол дня, а его «крепость» взяли за двадцать четыре минуты. Для нас это стало просто невероятной удачей. Словно выигрыш в лотерею – иначе не назовешь. В доме военные разместили почти всех, кто был у него в плену, около двухсот человек. Всех записывали по именам, скромно, но сытно кормили, команда врачей заботилась о раненных. Еще через два дня часть солдат должна была вывезти нас всех в Нью-Йорк и доставить в Убежища. Люди обсуждали, как здорово, что все наконец наладится, кто-то плакал от счастья и благодарил солдат за их помощь. А я впервые с момента отъезда благодарила судьбу, за то что Джо не было с нами, я надеялась, что она в порядке и ей ничего не угрожает. Эбби рассеянно трогала остриженную голову, будто надеялась, что волосы снова появятся, а потом подолгу молча смотрела в окно.
– Мне жаль, милая. – Наши кровати стояли рядом и я протянула к ней руку. Она протянула свою в ответ.
– Это ничего, так даже голове легче, знаешь. – Она грустно улыбнулась. – Только жаль, что зеркала тут нет. Надеюсь, мне хотя-бы идет.
– Идет, да. Все очень неплохо вообще-то.
На третий день мы уже чувствовали себя намного лучше и вышли погулять по территории. От металлической ограды не осталось и следа, все вышки и другие сооружения разобрали. Металлолом сгрузили в огромную кучу и все машины перегнали со стоянки за дом. «Ровер» я увидела сразу и чуть ли не бегом направилась к нему. Он был цел, если не считать нескольких следов от пуль по левой стороне и пары разбитых стекол. Салон был пуст, люди Грина вытащили из него всё, даже маркера в бардачке не было. Но «Ровер» был на ходу, это подняло мне настроение. Мы попробовали отыскать наши вещи. Одежду найти не удалось, как и остальные пожитки, но среди груды трофеев, в кабинете Грина, я нашла свой телефон. Эбби не отставала от солдат, охранявших изъятое оружие, пока они не позволили ей забрать ее Беретту и Зиг Зауэр. Надо отдать ей должное, она была непреклонна, не выказала ни тени слабости и говорила с ними на равных. Офицер полиции Эбигейл Харрит снова была в строю, она быстро взяла себя в руки, в отличии от меня. Солдаты предупредили ее, что в Убежище с оружием все-равно не пустят.