– Господи, Марс! Очнись же! Твоя мать может попросту не выдержать того, что с тобой произойдёт!
Она наконец поворачивает ко мне своё лицо. Она немного выше меня, поэтому и смотрит тоже свысока. На ее лице нанесен грим, только он смазанный, весь в потеках, я отчетливо вижу дорожки от слёз.
– Ты допустил это! – кричит она. – Ты допустил то, что с со мной сделают!
Кости на потолке приходят в движение. Руки вытягиваются и хватают Марс за плечи. В этот момент я не могу даже пошевелиться и хоть как-то повлиять на происходящее.
Скелет затаскивает ее на потолок и укладывает рядом с собой. И тут, будто включается быстрая перемотка, которая покрывает весь цикл разложения человеческого тела. Сначала истлевает кожа, грим на лице сморщивается и выцветает. Слегка пухлые щечки, которые я так обожал, вваливаются, обнажая сухожилия и связки. Острые скулы с быстротой землеройки прогрызали себе путь на поверхность. Груди сровняло с грудной клеткой. Мумия-Марс повернула голову к скелету рядом и будто бы влюблённо уставилась на него пустыми глазницами. В быстрой перемотке все ткани исчезли за какие-то секунды. Кости, поначалу белые, быстро потемнели и покрылись точно таким же зеленоватым мхом, как и кости скелета рядом.
Моего?
Тогда как же я всё это наблюдал?
Я перевожу взгляд на ноги «своего» скелета и вижу, что у него не хватает ступней.
…Передо мной снова палата, но уже другая. Она белее и ухоженнее своей предшественницы.
Я по-прежнему пристегнут ремнями к кровати. Пытаюсь оглядеться, выходит с трудом. Я замечаю какое-то движение слева от себя. Одними глазами пытаюсь посмотреть, что там происходит, но у меня ничего не выходит: слишком острый угол.
Внезапно надо мной склоняется чье-то лицо, скрытое медицинской маской и большими пластиковыми очками, наподобие тех, что используют стоматологи, когда сверлят гнилой зуб.
Я замечаю только то, что кожа у этого незнакомца смуглая, а глаза карие. Белки глаз будто воспалены, они покрыты красной сеточкой сосудов.
Карие глаза внимательно изучают меня. Затем незнакомец достаёт карманный фонарик и светит мне в глаза. Странно, но свет будто проходит насквозь, и я ничуть не щурюсь от него.
Незнакомец выключает фонарик, поднимает голову и кивает кому-то за кадром.
Я пытаюсь произнести хоть слово, но наружу вырывается лишь сдавленный хрип. Человек в маске замечает это и прикладывает указательный палец к губам под маской. Затем он уходит.