– Главное условие этого брака – твоё согласие, – сказала графиня.
– Согласие?! И всё?!
– Да. Согласие выйти замуж за наследника Дэн Эвона и исполнить свои супружеские обязанности, – твёрдо проговорила графиня. – Барону нужен внук. А впрочем, эту семью устроит наследник любого пола, они будут рады и девочке. Барон согласился на все условия, которые выдвинул твой отец.
За твоё согласие и венчание мы получим сумму, которая позволит нам сразу погасить все долги. И ещё останется на новый гардероб и сытую жизнь как минимум на год. Как раз до того момента, когда ты родишь наследника или наследницу. Как только это произойдёт, мы с твоим отцом получим ещё такую же сумму. При этом твоё приданое остаётся в нашей семье, поскольку барону эти жалкие гроши совершенно не интересны. Теперь ты понимаешь, почему мы так счастливы? Это наше спасение!
– Сказочная щедрость. Но почему же другие семьи так легкомысленно отказались от предложения барона? Неужели только из-за его низкого статуса? – спросила Виола. Ощущение надвигающейся катастрофы сковало тело.
Граф Вильям выдержал паузу и сухо произнёс:
– Потому что сын барона – урод.
В столовой повисла звенящая тишина.
– Он такой уродливый, что ни одна девица не может на него смотреть без истерики и обморока. Даже портовые девки, которые всякого навидались, шарахались от него, – продолжал граф. – Барон так долго не мог найти для сына невесту, что уже отчаялся. Говорят, что род Дэн Эвонов проклят, поэтому у них в каждом поколении рождается или выживает лишь один ребёнок. А этот наследник ещё и родился уродом. Правда, говорят, он умён и хорошо воспитан. Но краше от этого парень не стал.
– Выходит… вы меня продали… за новые панталоны и свежую булку, – с трудом проговорила Виола.
И тут графиня Алисса вскочила и заметалась по столовой.
– Замолчи, Виола! – закричала она. – Не смей! Не смей упрекать нас! Я не могу больше так жить, не могу и не хочу мириться с этой унизительной бедностью, с этой экономией и бесконечным враньём. Я хочу нормальной еды, хочу свежего хлеба и наваристого бульона, хочу нового красивого платья и атласных простыней. Я ненавижу эти салфетки, эти бесконечные миленькие вышивки, эти вязальные крючки! Я искалечила все пальцы проклятыми вышивальными иглами! А ты… капризная эгоистка! Кто ещё позаботится о нас с отцом на склоне лет? Кто обеспечит нам тихую сытую старость? Это твоя святая обязанность! И не смей возражать!