– «Я пью до, дна за тех, кто в море. За тех, кого любит волна. За тех кому повезет» – пели мы с Серегой, обнявшись, словно родные братья. Мы еле– еле стояли на ногах, как на палубе в девятибалльный шторм, держась, друг за дружку, чтобы не упасть за борт в кипучую пучину. Девчонки нас не покидали. Светлана, словно опора держала меня с Серегой, чтобы мы в порыве исполнения морского хита не расшибли себе носы об асфальт. Тем временем Маринка, вытянув руку, поймала таксующего «бомбилу» и подала нам мотор прямо ко входу в «Ихтиандр».
– Карета подана, – сказала Зита, и направила нас в открытую дверь такси. Не отпуская друг друга, мы влезли на заднее сиденье, подобно двум медведям, вползающих в одну берлогу.
– Гони шеф на Черноморскую, – сказал Серега, и закинув руку на плечо Светлане, тут же полез щупать её колени. – Рандеву требует продолжения…
Маринка уселась на переднее сиденье, и повернулась в нашу сторону, стала возбуждать меня своим ярко красным ртом, который был похож на раздавленную вишню.
За окном мелькал ночной город. Редкие для этого времени машины, проскакивали мимо нас, моргая желтыми глазами фонарей. В них в этих бездушных железках также как в такси кипела своя жизнь. Кто– то мчался домой. Кто– то к любовнице. А кто– то, как и мы ехали в неизвестность. Я не знал, что с нами будет на улице Черноморская, где жил Серега. Я был чертовски пьян…
Глава вторая
Возвращение в родную гавань
Как и подобает настоящей жене, Валька, встретила меня с мусорным ведром в руках.
– Алкаш! – были её слова, и она вручила мне в руки ведро, словно переходящий кубок. – Иди гад, исполняй супружеский долг, я тебя всю ночь ждала…
Повинуясь её приказу, я молча, побрел на лестничную клетку, где располагался старый и вонючий мусоропровод, который вызывал в моей душе отвращение. Мне было стыдно. Я даже не знал, изменил я ей этой ночью или нет. Память покинула меня, в тот момент, когда я переступил порог квартиры Сергея. Последнее, что я помню, был черный кот, который почему–то приближался ко мне, как катер на подводных крыльях. Дальше был провал. Очнулся я тогда, когда голая женская нога переступила меня, словно я был не человек, а кирпич, упавший с крыши на асфальт или окурок, лежащий рядом с урной.
– О, бедолага очухался! Опохмеляться будешь? – спросил меня голос Сергея.