Очнувшись на этот раз от крика петуха за окном, Нина Осиповна уже не пыталась снова заснуть. Измученная своими снами не меньше, чем бессонницей, она встала с кровати, терзаемая сильной головной болью. Помимо этого, Нина Осиповна ощущала тоскливое беспокойство, словно с ней в этот день должно было случиться что-то очень неприятное, и она заранее знала об этом. Это было крайне неприятное предчувствие. И на работу этим утром она пошла скорее из-за того, чтобы неведомая беда не случилась с ней дома, чем из чувства долга.
В конце концов, думала Нина Осиповна, часто семеня своими маленькими ножками по пыльной улочке, то плохое, что может случиться в рабочем кабинете, будет менее разрушительным для её тела и болезненным для её души, чем домашние неприятности.
Разумеется, это была чисто женская логика. Мысль о том, что нельзя обмануть судьбу, почему-то не приходила ей в голову. И в этом не было ничего удивительного. Нина Осиповна была настоящей женщиной, преданной женой и любящей матерью, в этом не могли бы усомниться даже её враги, если бы они у неё нашлись в Куличках. А, следовательно, другой логики у неё и быть не могло.
Тем более что правоту её размышлений подтверждал жизненный опыт. В их истинности Нина Осиповна со всей очевидностью убедилась за долгие годы своего служения людям, как она сама это называла, которое почти каждый день отрывало её от семьи и принуждало, опять-таки по её словам, к каторжному труду на благо жителей Куличков. Исключением бывали разве только суббота и воскресенье, но и тогда если не она шла к людям, то они к ней, ничуть не сомневаясь в своём праве зайти к Нине Осиповне по-соседски, чтобы обсудить насущные проблемы. В посёлке все знали друг друга, и двери каждого дома были гостеприимно открыты для любого, кто пожелал бы в них войти. Конечно, это правило не распространялось на приезжих, которых исконные местные жители считали представителями чуждого для них мира, и так же дружно сторонились, как привечали соседей. Причём это не было осознанной враждой. Скорее, это можно было назвать инстинктом самосохранения, который в своё время помог Куличкам, несмотря на катаклизмы, потрясающие страну и общество, выстоять и сохранить многовековые традиции, обычаи и даже привычки.
Для Куличков Нина Осиповна была своей, плоть от плоти. Поэтому местные жители заходили в её кабинет запросто, зачастую забывая даже постучать в дверь. Она не сердилась на это, только иногда хмурилась, когда гость был уж слишком бесцеремонен и навязчив, а цель его визита не стоила выеденного яйца, о чём Нина Осиповна была прекрасно осведомлена заранее. Но её раздражение длилось недолго и выглядело скорее комично, чем страшно. Знала же Нина Осиповна обо всём, что случалось в посёлке, благодаря «сарафанному радио», которое в Куличках заменяло и телевидение, и газеты, и прочие современные средства массовой информации. Здесь все новости передавались от одного к другому непосредственно самими людьми, и распространялись они со скоростью, только на самую малость уступающей скорости звука.