В эту ночь главу поселковой администрации Нину Осиповну мучили кошмарные сновидения. Сначала ей приснилась русалка. Та абсолютно голой плескалась в Зачатьевском озере и подманивала её, завораживая своим пением. Почему-то откровенное бесстыдство купающейся русалки вызывало у Нины Осиповны желание раздеться самой и войти в тёмную, как патока, воду.
В озере, словно в гигантском зеркале, отражались звёзды, сияющие в небе. Качаясь на волнах, русалка тихо напевала:
– Как тихий всплеск проходят дни,
Как тени, позабыв проститься.
Куда, зачем спешат они?..
Нине Осиповне было одновременно и страшно, и томительно сладко. Ей казалось, что если она не подчинится своему желанию, то безвозвратно потеряет что-то очень важное для неё и навсегда лишится покоя. Она уже начала раздеваться, когда подплывшая к берегу русалка плеснула на неё водой, забрызгав лицо и обнажённую грудь. Неожиданно вода оказалась холодной и неприятной. Нина Осиповна зябко вздрогнула и… проснулась.
Открыв глаза, женщина почувствовала, как по всему её телу струятся потоки холодного пота. Подушка под её головой и даже простыня были влажными. Нине Осиповне пришлось встать и при лунном свете, проникающем в комнату через окно с распахнутыми занавесками, перестлать постель, разбудив спящего мужа. Затем она жадно выпила полный ковш отвратительно тёплой колодезной воды и снова легла в кровать, где уже беззаботно похрапывал её муж, однако долго ворочалась с боку на бок и задремала лишь к рассвету.
Но лучше бы она бодрствовала. Новое сновидение оказалось ещё хуже предыдущего. В нём уже сама Нина Осиповна была русалкой и тоже совершенно голой. Она сидела на большом валуне, наполовину уходящем в озеро, стыдливо обхватив руками колени, чтобы прикрыть грудь и живот, и не сводила глаз с луны, от которой по воде бежала к ней трепещущая серебристая дорожка. Нина Осиповна откуда-то знала, что если она ступит на эту дорожку, то сможет дойти по ней до самого неба, и снова испытывала уже знакомые ей страх и непреодолимое желание.
Неизвестно, чем бы разрешились сомнения русалки, но неожиданно за её спиной раздался истошный петушиный крик, приветствующий рассвет. В тот же миг луна скрылась за внезапно набежавшим облаком, и серебристая дорожка пропала. Нине Осиповне стало зябко, до мурашек на коже, и она соскользнула с камня в воду, которая с тихим плеском сомкнулась над её головой…