Однажды вечером, когда солнце уже спряталось за горизонтом, ты решил создать что-то особенное. Ты взял большую белую холстину и начал рисовать портрет женщины. Её лицо было таким знакомым, но ты не мог вспомнить, откуда. Может быть, это была та девушка, которую ты встретил много лет назад? Или же это была лишь мечта, созданная твоим воображением?
Кисть двигалась легко и уверенно, оставляя на холсте тонкие линии и яркие пятна. Глаза женщины смотрели прямо на зрителя, словно приглашая в свой мир. Ты работал до глубокой ночи, пока наконец не закончил. Когда ты отошёл от мольберта, чтобы взглянуть на своё творение, то почувствовал странное волнение. Портрет был настолько живым, что казалось, женщина вот-вот заговорит.
***
Ты рисовал меня, сидящую на растерзанной кровати в груде измятых простыней. Я обхватывала колени молочно-белыми руками, волосы цеплялись, лепились к шее, застревая в капельках пота. Расщеплённое сознание, шатаясь, томилось в ожидании и не спешило обрадовать меня своим поздним возвращением, решив дать отдых измотанным нервам.
Наша встреча была прыжком…
Вечером я шла по набережной Невы, подставляя лицо влажному ветру, который нес запахи осени – сладковатый аромат опавших листьев и терпкий привкус сырости от старых мостовых плит. Я была погружена в собственные мысли: жизнь казалась серым калейдоскопом событий, бесцветным потоком дней и ночей, лишенных красок и вдохновения.
– Простите! Вы случайно потеряли своё отражение?
Я вздрогнула, услышав тихий голос откуда-то сбоку. Обернулась и увидела мужчину среднего роста, худощавого телосложения, в потертом пальто, широкополой шляпе. Твои глаза сверкали загадочным блеском, полированные чёрные жемчужины, мерцающие лунным светом среди сумрачных теней вечернего города.
– Что вы имеете в виду? – недоуменно спросила я.
Ты улыбнулся чуть насмешливо, слегка поклонившись, держа руки за спиной, будто скрывая какую-то тайну.
– Вижу ваше изображение здесь, на воде… Но оно пустое внутри. Может, позвольте мне оживить его красками?
Я посмотрела на гладь реки и действительно заметила собственное бледное отражение, тусклое и безжизненное. Внутри шевельнулось чувство непонятной тревоги и одновременно любопытства.
– Почему именно моё отражение нуждается в красках? Разве нельзя выбрать кого-нибудь другого?