Рассказы по истории Древнего мира - страница 29

– Но ведь все считают, что наш мир – диск.

– Нет, не все. Мой учитель, египетский жрец, уверен, что земля – шар. В те дни, когда он был еще мальчиком, египетский фараон Нехо поручил финикийцам обогнуть на кораблях Ливию…

– Я знаю об этом плавании, – вставил Абдмелькарт.

– Мой учитель обратил внимание на сообщение финикийцев в их отчете фараону, что они достигли, плывя на юг, выжженной солнцем земли, южнее которой становилось все прохладнее и прохладнее.

Пифагор пододвинул к себе светильник и поднес к нему яблоко.

– Представь себе, что светильник – солнце, а яблоко в моей руке – наш мир. Солнечные лучи падают на выпуклую часть. – Он провел ногтем полоску. – Вот здесь невыносимая жара, а здесь и здесь, по обе стороны полосы, прохладнее и прохладнее. А здесь…

– Здесь сплошной лед! – воскликнул суффет.

– Как ты догадался?

– Не догадался, а знаю от побывавшего в этих льдах. Это наварх, о котором я тебе уже говорил, не называя его имени. Это Гимилькон. После своего плавания на закат он отправился к Оловянным островам на север. Буря занесла его гаулу в места, где большую часть дня мрак. Судно вмерзло в лед, и вокруг него ходили медведи цвета тех же льдов. Я сам слышал это от Гимилькона, уверявшего, что, после того как лед растаял, он добирался до Оловянных островов четыре месяца. И хотя это невероятно, я ему верю.

Бюст Пифагора. Римская копия греческого оригинала II–I вв. до н. э.

– И я тоже! Жаль, что ему не удалось добраться до гипербореев. У нас ходят басни об их стране, будто бы посещенной Аристеем из Проконесса. Но басни кое в чем сходятся с рассказом твоего наварха. Сообщается о вечных снегах и о мулах, совершающих весною пляски из-за самок. Я думаю, что это какие-то другие животные, которых Аристей назвал мулами. А вот о медведях цвета льда – ни слова.

Пифагор поднес яблоко ко рту и вонзил в него зубы. Брызнул сок.

– Бедные гипербореи, – проговорил он с полным ртом. – Они даже не знают о таком чуде, как это.

– А все-таки почему тебя заинтересовали наши плавания на закат?

Пифагор отложил яблоко.

– А я думал, что ты это понял. Ведь раз земля – шар, а ты с этим согласился, то, плывя на запад, ты попадешь в Индию. – Он повернул яблоко. – Я уже ее отъел… А потом окажешься в Картхадашт, за этим столом.

С верхней палубы «Эака» Пифагор прощался с красавицей Картхадашт, одевающейся прозрачной дымкой, как шалью. «Вряд ли, – думал он, – какой-либо из эллинских городов оказал бы нам такое гостеприимство. Одни страшатся владыки эгейских вод Поликрата, другие – персов, третьи попытались бы нас втянуть в свои распри. Картхадашт же снабдила нас провизией до Пелопоннеса, а водой до Кротона, ибо в сицилийские воды нам, как друзьям картхадаштцев, заходить нельзя».