Маленькие юркие ручки летают, словно фейерверк, в воздухе. Они нажимают десятки кнопок и запускают процессы на машинах. Машины стальные и холодные, без души, но со смазкой, врезаются ледяными зубами в приятно пахнущую после окрашивания резину.
Разноцветные, яркие, похожие как две капли воды на топовые бренды, но специально чуть-чуть неправильно названные. Кроссовки. Много кроссовок. Весь мир – кроссовки, вся эта душная без надлежащего освещения и кондиционера зала, все эти люди, немые и безтелесные, сборщики и склейщики, всё это кроссовки.
Эта фабрика по производству подпольной обуви. В мире белых и голубоглазых такую продукцию называют репликой. Или проще – паль.
– Я делаю обувь для хороших людей. Они будут носить ее с благодарностью. И передадут память обо мне своим детям вместе с парой красивых ботинок, – Сонг 46 лет. Ее назвали в честь её бабушки. С китайского Сонг означает сосна. В провинции, где рождаются женщины ее рода много сосен и много ветра. Но в комнате, в которой Сонг проводит свою жизнь, ветра мало. И воздуха мало. Сонг шьёт кроссовки уже 15 лет.
И сейчас она стала в этом деле мастерицей. Каждый шов, каждый разрез, каждая кнопка и фурнитура могут рассказать Сонг о том, где, когда, при каких обстоятельствах были сшиты эти кроссовки. Она на нюх, закрытыми глазами, может определить материал и способ его выделки. Синтетика служит дольше, но натуральная кожа, безусловно, гораздо приятнее в носке. У Сонг в династии нет обувных мастеров. Все женщины ее рода были обычными безродными женщинами. И сама Сонг работает на фабрике только потому, что ее пожалела госпожа Ли, из соседнего города. Госпожа Ли устроила Сонг на фабрику производства кроссовок и теперь у Сонг есть всегда деньги на рис с овощами. А у ее сына есть мать, которая имеет постоянный доход.
– Матушка, а ты знаешь что в мире вещи, которые производят на таких фабриках, как твоя. Считаются неприличными. И низко ценятся?
– Нет, сынок. Это сказки капиталистов. Наша обувь качественная, а стоит дешевле, чем фирменная только потому, что мы честные люди. Мы не дурно воспитаны, чтобы оценивать свой труд втридорога.