Лиам пришёл в Киберу не случайно. Амира Хан, активистка, с которой он связался в Лондоне, направила его сюда. Её сообщения, полные боли и надежды, привели его к новому врагу: AgriCore, агрохолдингу, который скупал земли в Африке, выгоняя фермеров и используя рабский труд на плантациях. Лиам читал её файлы, чувствуя, как гнев закипает в венах. AgriCore не просто грабила – она разрушала жизни, заставляя людей работать за гроши под дулами автоматов. Это была грязь, от которой хотелось бежать, но Лиам знал: бегство – это не выход. «Справедливость – это не дар, а борьба», – писал Джон Стюарт Милль. Лиам повторял эти слова, как мантру, сидя в своей комнате, где свет монитора отражался в глазах, полных решимости и сомнений.
В Кибере он встретил Дэниела Отиено, местного хакера, чья сестра погибла от рук торговцев людьми, работавших на AgriCore. Дэниел был худощав, с короткими дредами и улыбкой, которая скрывала боль. Его дом – лачуга с жестяной крышей – был набит старыми компьютерами, собранными из мусора. «Ты ‘Стрела’, да? – спросил он, когда Лиам пришёл к нему с зашифрованным сообщением. – Чувак, ты мой герой. Ты дал нам голос». Лиам напрягся, но слова Дэниела, полные искренности, растопили его броню. Их дружба родилась в ту ночь, за бутылкой тёплого пива и разговорами о коде, боли и надежде. Дэниел рассказал о своей сестре, Аше, которую продали в рабство, когда ей было шестнадцать. «Я не успел её спасти, – сказал он, глядя в пол. – Но ты… ты можешь». Лиам почувствовал, как грусть сжимает грудь. Он хотел пообещать, что всё исправит, но слова застряли. Вместо этого он кивнул: «Мы попробуем».
План был дерзким: взломать серверы AgriCore, перевести их грязные деньги в фонды помощи мигрантам и фермерам, а затем передать доказательства Амире для публикации. Лиам и Дэниел работали ночами, в лачуге, где жара была невыносимой, а свет лампы мигал, как их надежда. Кибера не спала: крики, смех, плач детей сливались в симфонию жизни. Лиам чувствовал себя чужим, но и частью этого мира, где каждый боролся за выживание. Он думал об Ане, чьё письмо пришло вчера: «Я в Амстердаме. Продолжаю. Не сдавайся». Её слова, краткие, но тёплые, зажгли в нём любовь – хрупкую, как стекло, и опасную, как огонь. Он боялся писать ей, боялся, что IronLock перехватит их связь. Любовь делала его уязвимым, а уязвимость в его мире была роскошью, которую он не мог себе позволить.