Посчитались командиры с моим мнением, оставили в части.
Но как-то высший военный начальник к нам приехал. Заприметил меня, не по-солдатски худенького, невысокого, и давай расспрашивать: откуда я да какое у меня образование.
– По-русски споро говоришь! – сказал он и обратился к моему начальству. – А почему в училище не отправляете?
Объяснили ему, а он гневится.
– В армии всё в приказном порядке делается!
Думаю: и зачем сказал о своём образовании? Теперь отправят в училище, и родителей увижу нескоро.
Шёл набор в лётную школу; послали на медкомиссию. Признали годным. На учёбу уезжал 20 июня 1941 года. Только заселился на новом месте, началась война. Приходит приказ наркома Семёна Тимошенко: лётную школу расформировать, личный состав передать в 1-ю Московскую пролетарско-гвардейскую дивизию. Стали ждать, когда нас отправят на фронт. Но тут главнокомандующим стал Сталин, и приказ Тимошенко был отменён.
Что ж, будем учиться. Все эшелоны идут на фронт, а мы – в тыл. Остановились на аэродроме города Павлово-на-Оке и приступили к изучению лётной науки. Приезжает военная комиссия.
– По всей линии фронта нынче тяжко, особенно под Москвой, – говорит военный чиновник. – Берём добровольцев на защиту Первопрестольной. Вот ты, хлопец, поедешь? – обратился он ко мне. – Или учиться будешь? Командир из тебя неплохой выйдет!
– Да какая тут учёба?! Вперёд, за столицу Родины!
С апреля 1942 года до конца войны был наводчиком и командиром 120-миллиметрового орудия на Центральном и 2-м Прибалтийском фронтах. Много было боевых товарищей. Один из них – писатель Михаил Калинин, который вёл дневник с заметками о памятных сражениях. «Перепиши, – говорит, – его да издай затем книгу на своём языке. Интересно же!». А я не знал, останемся ли мы живы, и не понимал, зачем вести дневник.
Как-то во время артподготовки Михаил Иванович не заметил, что мина не вылетела, и опустил в миномёт вторую. Взорвалось орудие, три человека погибло. Я стоял всего в пяти метрах! Но меня не только не задело – я даже и не понял ничего, такой был шум.
В тот же день в другом полку беда приключилась. Подняли ночью солдат по тревоге: к бою! Те дали залп – и снова в постель. Но случилась осечка: в одном миномёте остался снаряд. Ночью возиться неудобно, решили утром вытащить. Только задремали, снова подъём. Солдаты сонные, об осечке позабыли и опустили в орудие ещё один снаряд. И опять взрыв, и снова жертвы. Всякое случалось на войне.