На пятый день явились Грин и Вайтстоун, но с ними не было Боларда. За все дни я ещё никогда не видел нашего босса таким чертовски злым. Вайтстоун же напротив, выглядел как побитая собака, но не забывал подгавкивать своему хозяину. Один из рабочих по имени Уру, происходивший из агве, был эдакой «шестёркой», доносившей Грину обо всём, что случалось в его отсутствие и о чём он должен был знать. И он узнал об этих тотализаторах.
Когда Грин нашёл «голдеры» по наводке стукача у рабочих каоро, он просто сошёл с ума. Под раздачу попали все агве до единого. После того как Грин дал втык чернокожим кутилам, то естественно приказал каоро вернуть «голдеры» обратно. Но каоро были готовы взбунтоваться, ведь почувствовали превосходство, и теперь ни Грин, ни другие белые больше не были для них авторитетами. Зурбу, который едва мог стоять на своих двоих, был готов начать мятеж на шахте, и остальные каоро были готовы пойти за ним, даже если бы это означало неминуемую смерть. Вайтстоун предлагал Грину не идти на провокации и подавить мятежников силой агве. Но хитрый сукин сын Грин нашёл другой выход: он предложил сделку каоро. Условия были таковыми: если за два дня они смогут выполнить десятидневную норму, тогда получат в два раза больше от того, что смогли выиграть у агве. Каоро согласились и справились с заданием.
Сразу после этого Грин приказал Вайтстоуну переместить почти всех агве на другие прииски, а в этом месте сосредоточить всех каоро, которых только сможет привлечь. Каоро охотно согласились, и работали на износ ради золота, которое означало для них свободу. Для каоро это был последний шанс повысить статус и претендовать в будущем на независимость территории поселения. Вместе с ними на износ работал и я, то и дело рихтуя бедолаг. Конечно, были те, кто умирал с кирками в руках, но таких было очень мало, эти парни казались неубиваемыми.
Подошедшая к концу неделя была очень плодотворной для Грина – каоро выполнили почти двухмесячную норму и освоили семь из девяти участков шахты прииска. По уговору, Грин должен был выплатить пресловутые «голдеры» трудягам и дать пару дней на восстановление сил. Это был первый раз, когда и я сам жаждал отдыха. Но этому было не суждено сбыться…
В нашем лагере разразилась эпидемия, которая свалила с ног этих чернокожих титанов. Для меня началась серьёзная работа, но несмотря на все мои усилия, я ничего не мог сделать: мне не хватало знаний. Тех двух лет в институте хватило лишь на то, чтобы хоть как-то латать раны, и временно снимать симптомы тропической лихорадки. Эта зараза сваливала их на раз, она падали обессиленными и обездвиженными. Даже силач Зурбу погибал на моих глазах, сражённый этой дрянью. Странно, но белые не болели. Ни Грин, ни Вайтстоун или Лим, ни даже я, тесно контактировавший со всеми больными. Это был ещё один кричащий факт, который я проигнорировал, вместо того чтобы драть побыстрее когти из этой клоаки. И после очень сильно поплатился за это…